Отец и дочь.

[Julia Steinwasen]

СССР, 1979. Франческо Пинелли, закончив мореходку, получил направление к чёрту на кулички, точнее на северный флот, туда, где вечно холодно и сыро, туда, где никогда не бывает лета. Но он не жаловался на судьбу, он был молод и полон энергии. К тому же он потомственный морской офицер. Все его предки служили на флоте. Его прадед попал в СССР во время второй мировой и остался.
К тому же Франческо угораздило жениться, но к месту назначения он поехал один, оставив молодую жену, Лену, дома, в побережье чёрного моря. Там у них был дом, который родители Франческо подарили им на свадьбу.
Когда он, после нескольких месяцев службы, получив отпуск, вернулся домой, его супруга родила девочку. Её назвали Агата. Это было немного необычно для парня, но он был очень рад, что у него появилась дочь. Франческо хотел забрать их с собой, он уже нашёл там, по месту службы жильё. Но Лена напрочь отказалась, сказав, что с маленьким ребёнком ехать туда, где никаких условий и постоянно холодно, она не хочет. Родители, причём с обеих сторон, поддержали её. Молодой офицер вернулся к месту службы один.
Его сослуживцы, они все были постарше и в семейных делах, соответственно, намного опытнее, посмеивались над ним. Они говорили, что пока он здесь, она там нагуляла ребёночка. Да и сейчас наставляет ему рога. Франческо защищал свою супругу, говоря что она не такая. Над ним смеялись ещё больше, говоря, что все жёны морских офицеров не такие, но только на словах. Да и их мужья, моряки, предпочитали, если ещё не развелись, думать, то жёны верно ждут их на берегу. Франческо сильно злился, чем делал только себе хуже. Он стал нервным, стал срываться на простых матросах и едва не подрался с одним из офицеров.
В конце концов ему посоветовали приехать к жене неожиданно, без предупреждения. Что он и сделал. Всё, что говорили его сослуживцы, подтвердилось. У жены был любовник. Франческо застал их вместе в спальне. Естественно, горячий итальянский парень избил и любовника и жену. Супруга собрала вещи и хотела уйти. Но Франческо пригрозил, что она никогда больше не увидит дочь. Она осталась, даже пообещав быть ему верной.
Через год повторилось то же самое. Франческо опять вернулся без предупреждения. У Лены опять был любовник. И, даже не один. В спальне вместе с ней были двое молодых парней. Вот, только в отличие от прошлого раза, ему не удалось избить любовников жены. Они тоже были морскими офицерами, точнее, кадетами и сами накостыляли Франческо. Он отыгрался на жене. Она опять хотела уйти, но Франческо опять пригрозил, что заберёт у неё дочь.
Так продолжалось ещё несколько лет. Каждый раз Франческо приезжал без предупреждения. Каждый раз у жены был любовник, а то и больше. Если любовник был один, то Франческо избивал и его и жену. Если их было больше, то доставалось жене. И каждый раз он грозил, что заберёт дочь.
Сколько бы так продолжалось, сложно сказать. Но капитан корабля, где служил Франческо, посоветовал ему или развестись или перестать мучить и себя и жену, перестать возвращаться домой без предупреждения. Парень задумался, это было не просто, принять то или другое решение. Терять жену он не хотел, а знать, что она постоянно изменяет, что делит постель с другим или другими, тоже было невыносимо. Ревность буквально душила горячего итальянца.
Франческо понимал, что когда-нибудь всё это очень может очень плохо кончится. Разводиться он не хотел, поскольку любил жену красавицу. Молодой офицер решил попробовать вариант, предложенный капитаном и, перед своим возвращением предупредил супругу. Он очень сильно удивился, как жена его встретила, как не отходила от него ни на шаг. Это было, после назначения, самое счастливое время в его  жизни. Так счастлив он давно уже не был.
Он сумел погасить, подавить свою ревность и перед каждым возвращением стал предупреждать супругу. Семейная жизнь, если её можно так назвать, наладилась. Из отпуска на службу Франческо возвращался всегда в хорошем настроении и всегда счастливым.
А потом произошёл несчастный случай. Его списали с корабля, а потом вообще уволили. Франческо вернулся домой и устроился работать на завод. Жена предложила, чтобы он работал в смену, так больше платят. Нехотя, но бывший офицер согласился. Доводы были убедительны, хотя он предпочитал проводить ночи не на работе, а в постели с женой красавицей.
Наступили трудные времена, 90й год. Зарплату на работе задерживали, а то и вообще месяцами не платили. Из магазинов исчезло практически всё, а то что было, было по талонам или просто не на что было купить. Супруга, чтобы хоть как-то прожить, устроилась на работу, причём работа была только в ночную смену. Франческо сначала возмущался, но доводы жены оказались сильнее. Подрастала дочь, она пошла в школу. Ей нужно было много чего для школы, да и вообще ребёнку нужна мать. Поэтому днём супруга занималась домашним хозяйством и дочкой, а ночью работала.
Жизнь опять стала налаживаться. Жена достаточно хорошо зарабатывала, они себе практически ни в чём не отказывали, даже смогли купить себе поддержанную девятку. Супруга ничего не рассказывала о своей работе, а Франческо не спрашивал. Его всё устраивало, ведь и для него она находила время.
Наступил 92й год. Развал СССР. В городе многие просто выживали. Крёстные дочки, Татьяна и Пётр, очень сильно завидовали Франческо, его семье, тому, как те жили. Ведь сами они едва сводили концы с концами. Их пригласили на день рождение, дочери Агаты, ведь они её крёстные. Девочке исполнилось 12 лет. Мужчины, как обычно, напились. Пётр от зависти начал нести всякую ахинею, говоря, что Франческо не мужик, что если бы не его жена... Лена сильно побледнела, она испугалась того, что может рассказать Пётр. Впрочем, такое уже было несколько раз, но тогда он не был настолько пьян и жена всегда была рядом. А сейчас Таня, как на зло, вышла по нужде. Лена несколько раз просила его заткнуться, но Пётр не смог удержаться и разболтал как Лена, жена Франческо, зарабатывает на жизнь. Он рассказал, что она работает в борделе. Конечно же Франческо не поверил, но Пётр сказал, что сам не только был в этом борделе, но и трахал его жену. Что Ленка обслуживала его в этом борделе. Франческо, хоть и был пьяный, врезал куму. Лена, вся в слезах, убежала в спальню.
Вернувшись Таня была шокирована. Её муж лежит на полу, лицо в крови. У кума кровь на кулаках. Кумы нет. Франческо, выпив пол бутылки водки залпом, сказал, чтобы они убирались и больше никогда не переступали порог его дома.
Проснулся он в спальне на своей кровати. Машинально потрогав рукой место рядом с собой, Франческо подскочил как ужаленный. Жены не было рядом. Он испугался, что Лена после вчерашнего ушла из дома. Голова раскалывалась, мужчина с трудом поднялся с кровати. Дойдя до двери спальни и открыв её, он успокоился. Из кухни доносился запах приготовленного завтрака и свежего кофе. Был выходной и супруга была, как обычно, на кухне, готовила завтрак.
Медленно одевшись, глава семьи отправился на кухню. Дочь была уже там и сидела за столом. Лена, сказав дежурное "доброе утро", накрыла на стол. Она ещё не завтракала, как обычно, ждала его. Они вместе сели за стол. Всё было как всегда. Наверно нужно было что-то сказать, но с ними вместе сидела Агата.
Когда девочка позавтракала, отец отправил её, так на всякий случай, к подружке. Разговор, как он думал, предстоял серьёзный и он не хотел, чтобы дочь могла случайно что-то услышать.
- Наверно нам надо поговорить, - сказал Франческо, когда они остались одни. Вообще он  хотел притвориться, что ничего не помнит, что был слишком пьян и спустить всё на тормозах, но понял, что в этот раз так не получится.
Лена подошла к холодильнику и достала оттуда бутылку коньяка. Муж с друзьями пил водку, а она коньяк. Супруг  никогда, каким бы пьяным он не был, не трогал  его. Поэтому в их доме всегда был алкоголь. Достав два бокала, она наполнила их.
 - Выпей, полегчает! - один из них она протянула мужу, зная, как он болеет после пьянки. Подождав, пока супруг опустошит бокал, Лена продолжила, - знаешь, это хорошо, что Петька всё рассказал. Мне так будет легче. Я хотела тебе сказать, но не могла решиться. Я от тебя ухожу! Я подала на развод! Через месяц мы больше не муж и жена!
- Выпей! - супруга, ещё раз наполнив бокал, протянула его мужу, - это не из-за того, что наговорил вчера кум. Просто у меня появился другой и я ухожу к нему, точнее, улетаю к нему в Америку.
- А он знает? - алкоголь не помог. Она и раньше много раз собиралась уйти, но всегда оставалась. А сейчас даже подала на развод. Он совсем не хотел её терять, не хотел, чтобы она уходила.
- Конечно знает! - Лена пожала плечами, - мы же познакомились в борделе! Он мой постоянный клиент! Я знаю, что ты хочешь спросить, поэтому отвечу сразу. Ему нравится, что меня трахают другие мужики, это сильно заводит и возбуждает его. Каждый раз, когда он приходит ко мне, я рассказываю, как занималась с сексом с другими, рассказываю в деталях. Потом Майкл, так его зовут, трахает меня. Ну или наказывает поркой, а потом всё равно трахает!
- Бьёт? - всё это не хотело укладываться в голове у Франческо. А когда он услышал, что какой-то там америкос бьёт его жену, ревность опять дала о себе знать. Рогатый муж готов был убить этого извращенца.
- Это ты бил меня, а он порет. Чаще всего розгой! - супруга, встав со стула, повернулась к мужу задом и задрала подол юбки, - полюбуйся!
- Это что? - с трудом выдавил из себя супруг, а глаза уже налились кровью. Он был взбешён, задница его жены была вся исполосована.
- Это розга, - спокойно ответила Лена, сев на место, - а потом у нас был хороший секс.
- Да я его!!! - заревел как медведь Франческо.
- Ничего ты ему не сделаешь! - как змея прошипела жена. Взяв себя в руки, она уже более спокойно добавила, - он возвращается через месяц и мы улетаем в Америку! И, твой номер с дочкой больше не пройдёт! Она остаётся с тобой!
- Как со мной?! - удивился супруг. Он уже хотел использовать свой старый приём, шантажировать супругу дочерью. И вдруг такой неожиданный поворот.
- При том образе жизни, какой мы будем вести с Майклом, девочке там не место, - сказала Лена, - я буду там работать в эскорте. Это тоже типа борделя, сопровождать богатых мужчин в их деловых поездках и ужинах. После этого Майкл будет наказывать меня. А ещё он планирует приводить мужчин домой, чтобы они имели меня у него на глазах!
- Деньги на первое время я вам оставлю! - пока Франческо переваривал услышанное, продолжила супруга, - а потом я буду передавать деньги с Майклом. Он часто бывает здесь по делам. Так что вы, ты и Агата, ни в чём нуждаться не будете!
Лена дошла до двери, но внезапно остановилась, как будто что-то вспомнила.
- Я думала, говорить тебе или нет, - повернувшись к мужу, сказала она, - решила, всё-таки сказать. Я не хочу тебя ни в чём обвинять, как и не хочу оправдываться. Просто, чтобы ты знал. Тогда, помнишь, когда ты получил распределение туда, к белым медведям. Я просила тебя, умоляла. Но, ты же морской офицер в хрен знает каком поколении. Так вот, морской офицер, тогда ты приучил меня к сексу. Кстати, в то время мы и не знали, как это называется, тогда у нас официально не было секса. Зато сейчас я прекрасно знаю, что это такое. Так вот, ты раздраконил меня, раскрыл во мне мою сексуальность и уехал. А я так хотела секса, нет, не любви, а именно секса. У меня иной раз сносило крышу и я ни о чём другом думать не могла. А тебя не было рядом.
- Тебе ещё налить? - спросила Лена. На трезвую голову сложно было говорить о подобных вещах и она решила ещё немного выпить. Наполнив оба бокала, один из них поставила перед мужем, - наверно прошло недели две после твоего отъезда. Я была в магазине и там встретила твоего друга, Костю. Вы учились с ним вместе. Только он, в отличие от тебя, остался в городе. Мы поболтали, он предложил подвести. Я согласилась. Пока мы ехали, я спросила, понимает ли он что в телевизорах. Помнишь, ты всё обещал, но так и уехал, не отремонтировав наш телевизор. Костя сказал, что ничего не обещает, но может посмотреть. Знаешь, там собственно ничего такого сложного не было, твой друг справился за пару минут. Позже он сказал, что подумал тогда, я специально сказала про телевизор, чтобы затащить его к себе домой. Так вот, я была очень благодарна Косте и решила угостить его.
- Решила сразу дать ему?! - огрызнулся Франческо. Коньяк на старые дрожжи и он уже опьянел.
- Фу, Франческо, - наигранно возмутилась супруга, - нет, угостить чаем с печеньями. Мы пришли на кухню, он помыл руки, а я поставила чайник. Было очень жарко на улице, я сильно вспотела. Пока чайник стоял на плите, я решила переодеться и сказала ему, что сейчас вернусь. Из кухни хорошо видно дверь в спальню, а тогда на двери не было замка. Войдя в комнату, я закрыла дверь, но, незаметно для меня, сквозняк открыл её. Зато открывшуюся дверь заметил Костя. Он решил, что это сигнал, что это такое немое приглашение. Я, без всякой задней мысли, спокойно сняла с себя платье, в котором была. Ни о чём не подозревая, сняла и нижнее бельё. Когда он тихонько вошёл в спальню, я была абсолютно голая. Увидев его, хотела закричать, но он так крепко обнял и поцеловал меня. Это было как мощный электрический разряд. Моё тело так сильно хотело секса. Я не смогла, да и не захотела сопротивляться.
- Так в первый раз я изменила тебе, - Лена сделала паузу, чтобы промочить горло коньяком, - он пришёл через день. Я не хотела его пускать, мне было очень стыдно и неловко, ведь я изменила тебе. Но ничего поделать не смогла, в тот раз Костя применил силу. Потом он стал заходить, когда через день, когда через два.  Примерно через месяц Костя пригласил меня к себе на дачу, на шашлыки. Естественно я понимала, что там будут не только шашлыки. Мы зашли в домик. Он сорвал с меня платье... Ой, извини, это я по привычке, Майкл любит подробности. Короче, у нас был секс. Когда Костя закончил, сказал, что пойдёт заниматься шашлыками. Я лежала голая на кровати и приходила после оргазма в себя. Едва он вышел, совершенно неожиданно для меня, вошли его друзья. Я понятия не имела, что они были там, на даче. Я была такая уставшая, такая довольная, мне было так хорошо, что просто не было никаких сил кричать или сопротивляться. А звать на помощь Костю, мне почему-то было стыдно. Они воспользовались моим состоянием и пропустили по кругу. Костя, пожарив шашлыки, позвал их. Они по очереди возвращались ко мне и трахали меня, после чего шли жрать свои шашлыки и водку. Ближе к ночи кто-то сказал, что мол так, по одному неинтересно, когда есть возможность трахнуть меня толпой. Предложение было принято на ура, все были пьяные, кроме меня. А я, сначала испугалась, а потом решила, почему бы и нет. Они сказали, что мне делать. Один из них лёг на спину, а я сверху... Ой, извини, я опять по привычке описываю подробности. Жаль, что тебе это не нравится, как Майклу. Я могла бы много чего рассказать. Короче, утром они, прежде чем увести меня домой, опять, причём все, и Костя тоже, пропустили меня по кругу. После этого Костя исчез. Он, наверно решил, что я конченая шлюха, раз меня поимели толпой. А с его друзьями я иной раз встречалась, когда хотелось групповухи. Мне тогда нереально понравилось. А искать новых партнёров для таких игр было очень не просто.
- Что молчишь? - допив бокал, Лена с упрёком посмотрела на мужа, - я знаю, о чём ты сейчас думаешь и чего хочешь. Ты хочешь придушить меня! Хотя нет, на это у тебя не хватит духу. А, вот,  дать мне в морду, это да, это ты можешь! Знаешь, если бы ты сказал, что хочешь за все мои грехи выпороть меня, я бы, наверно согласилась. Но я отвлеклась.  Когда Костя исчез, пару недель я была довольная и счастливая. А потом, потом всё началось с начала. Моё тело стало требовать секса. Чтобы не доводить себя до такого состояния, какое у меня было, я просто пошла на дискотеку и сняла там мальчика. Сколько раз я так делала, не помню. Знаешь, если после первого раза с Костей у меня были угрызения совести, я ругала себя, что изменила тебе, то потом, когда я снимала мальчиков на дискотеке и приводила домой, совесть моя молчала, а тело наслаждалось.
- И напоследок. Твоя мама дала мне очень хороший совет! - устало сказала жена Франческо, - да, как ни странно, именно твоя мама. Тогда у меня кончились деньги. Ты просто забыл мне их оставить. Я пошла к твоим родителям. Нет, не потому что они богаче моих. Просто я мужнина жена и решила, что так будет правильнее. Твой отец сразу, без проблем, дал мне денег и сказал, что бы я обращалась, как только нужна будет помощь. А твоя мама сказала, что у меня большой дом, живу в нём я одна. И, что я могу сдавать комнату за умеренную плату. Что я и сделала. Я дала объявление, "сдам комнату студенту, можно двум или трём, недорого". Когда желающие приходили, я объясняла, что мне от них надо. Цену за комнату я назначала очень низкую, как раз для бедных студентов. Взамен секс. Естественно, что молоденькие мальчики о таком и мечтать не могли. И в первые недели секс был едва ли не два-три раза на день. Потом, конечно они насыщались и секс был реже и реже. А потом у них были каникулы, а после каникул я брала новых жильцов. Как-то так!
Лена, допив коньяк, вышла, оставив мужа одного. Он не был готов к разводу, отказывался в это верить. Думал, может жена решила просто ему так за что-то отомстить.
Но через месяц Лена исчезла из его жизни, оставив ему на память о себе Агату, их дочь.

[Julia Steinwasen]

***
Агата была избалованным ребёнком. Мама разрешала дочери практически всё и покупала всё, что девочка хотела и всё, что ей было нужно или в чём та нуждалась. Но это был одна сторона монеты. А другая... Агата не знала, что такое материнская любовь, ласка. Да, мама проводила много времени с дочерью, заботилась о ней, но никогда не проявляла никаких материнских чувств. Девочка росла сама по себе и в своём мире. А отец? Про него Агата знала только то, что именно он, а не дядя Вася, дядя Ваня или ещё какой ругой дядя, является её папой. Пока она росла, его никогда не было дома. То он был где-то там, как мама говорила, где жили белые медведи. Когда вернулся, то был на работе, то спал после работы, особенно, если работал в ночь, то с мужиками в гараже, особенно, когда появилась машина. 
 Девочка намного чаще видела других мужчин, бывавших у них дома. Они жили в их доме, когда отец пас белых медведей.  Они приходили, когда отец был на работе, оставались ночевать, если папа работал в ночь или напивался вдрызг с друзьями и засыпал там, до куда успел дойти..
Когда мама сказала, что уезжает, Агата только спросила, куда. А в день отъезда матери, пожелав ей с утра хорошей дороги, убежала к подружкам. Она совсем не пережевала из-за отъезда мамы. Наоборот, если мать хоть как-то, но контролировала дочь, что-то заставляла делать, то сейчас девочка стала свободной от любой опеки. Отца она в расчёт не брала. Иной раз Агата даже сомневалась, знает ли папа о том, что она его дочь.
Франческо тоже никогда не испытывал никаких чувств к дочери. Ему это казалось даже странным. Хорошо, раньше, когда служил, практически не видел её, можно сказать, что девочка была для него как чужая. Даже, когда он вернулся домой, отцовские чувства к дочери не проснулись. А сейчас, после того, что наговорила ему Лена, Франческо стал сомневаться в том, что Агата его дочь. Он посчитал, сложил два плюс два. Получалась что Агата не его, а Костина дочь. Спросить было не у кого, ни его, ни родителей жены уже не было в живых. Сомнения с каждым днём грызли его всё сильнее  и сильнее. Франческо, пока ещё Лена не уехала, стал пристально присматриваться к дочери, ища хоть какое-то сходство. Но всё тщетно. Дочь была абсолютна не похожа на него. Впрочем, на мать ещё меньше. Зато девочка была копией своей бабушки, мамы Лены. Сама Лена была сильно похожа на отца.
Прошёл месяц после отъезда жены. Коллеги на работе, решив подержать Франческо, спросили как он сам, как дочь. Бывший морской офицер пожал плечами. Раньше, пока супруга жила с ними, они встречались за ужином, а по выходным вообще три раза на день. А сейчас, когда он уходил, дочь спала. А когда приходил, её ещё не было дома. Когда Агата возвращалась, он тоже не замечал, да и она сразу же шла в свою комнату.
В тот вечер, вернувшись домой, Франческо решил поговорить с дочерью. Ему было очень стыдно и неловко перед ней, он совершенно забыл про неё. Дома Агаты, как обычно, не оказалось.  Хотя ей было всего 12 лет и в это время девочки обычно уже дома. Франческо вошёл в её комнату, решив, раз он отец, имеет право. В комнате был бардак. Постель не заправлена, на полу грязные вещи. Школьная форма валялась там же. Мужчина нашёл портфель дочери и стал рыться в нём. Достав оттуда дневник и тетрадки, он увидел, оказывается его дочь круглая двоечница. Двоек в тетрадях и дневнике было больше чем троек. Других оценок не было вообще.
Когда Агата вернулась, Франческо сидел в зале и смотрел телевизор. Увидав дочь, он позвал её. Девочка сказала, что устала, что хочет спать и на разговоры у неё нет ни желания, ни сил.
- Как у тебя в школе? Как оценки? - успел спросить отец, прежде чем дочь успела зайти к себе.
- Решил поиграть во внимательного отца?! Не поздновато ли спохватился?! - крикнула Агата и с грохотом захлопнула дверь в свою комнату.
На этом их разговор закончился. Франческо не знал что делать, к тому же дочь была права, он совсем забыл про неё и вместо того, чтобы просто спросить, как она, сразу же стал спрашивать про школу и оценки.
На следующий день на работе, он спросил у коллег, как они справляются с дочерями, как воспитывают их.
- А что случилось? Не получилось поговорить вчера? - спросил один из коллег.
- Да, не получилось, - раздражённо ответил Франческо. Ему было неприятно, что приходится о воспитании дочери спрашивать у коллег, - она, короче, послала меня. А у самой одни двойки в школе!
- Так возьми ремень и всыпь ей как следует! - посоветовал тот же коллега, - очень хорошо помогает всем детям, а дочерям особенно! У меня у самого три дочери, так что я знаю о чём, говорю!
- Как это всыпь?! - удивлённо спросил отец Агаты.
- Франческо, тебя, что, отец никогда в детстве ремнём не порол?! - спросил другой.
- Было  несколько раз, - покраснев, ответил он, - получал от отца ремня.
- Ну вот и ты так же всыпь ремня дочери, как батя тебе!
Франческо решил воспользоваться советом коллег и приготовил ремень. Дочери дома, как и накануне, не было. Он сел так, чтобы было хорошо видно входную дверь и чтобы девочка не смогла спокойно пройти мимо него и стал ждать.
- Агата, я хочу с тобой поговорить! - сказал отец, когда дочь наконец-то пришла домой. Он поднялся и пошёл ей навстречу.
- Папа, я устала и хочу спать! Давай отложим разговор на завтра! - девочка хотела проскочить мимо отца. Но, она же не знала, что её папа морской офицер. Мама всегда говорила, что он пас белых медведей. Как это, пасти белых медведей, Агата не знала, но верила маме, не задавая лишних вопросов.
- Ты собрался меня выпороть?! - спросила девочка, увидав на столе лежавший ремень, - Да отпусти ты меня уже, я никуда не убегу!
Сам того не ожидая, Франческо отпустил дочь. Агата подошла к столу, сняла юбку и трусы. Она была ещё не в том возрасте, когда девочки начинают стесняться обнажаться в присутствии мужчин. Убрав ремень в сторону, девочка грудью легла на стол и выпятила свою попу. Отец с удивлением смотрел на дочь, не понимая, что происходит. Он, конечно же, не знал, что девочка хорошо знакома с ремнём. Что его жена часто хваталась за ремень и порола дочь. Лена не любила много говорить и отчитывать дочь, считая, что ремень всегда убедительнее чем все слова, которые можно сказать. На этом воспитательная работа заканчивалась.  Агата давно смирилась с тем, что по её попе гуляет ремень. Да, в том, что она получала ремня, был один недостаток, было больно. Но, получив ремня, девочка могла идти куда, хотела и делать что хотела. Мама не заморачивалась какими-либо дополнительными наказаниями и после порки не заставляла ничего делать. Агата сразу после порки, когда ещё даже слёзы не высохли на глазах и едва натянув трусы на поротую попу, могла спросить у мамы, можно ли ей пойти к подружке или в кино. Или что-нибудь попросить купить, например сказать:"Мама, появилась новая игра на Денди, ты мне купишь?". Почему мать так делала, девочка не знала. Зато хорошо помнила, когда был первый раз. Агате тогда было 10 лет. Они с подружками собрались после школы в кино, а она, как назло, получила двойку. Понятно, настроение на нуле, на глазах слёзы. Агата даже сказала подружкам, едва ли сможет пойти с ними. Мама узнает про двойку и выпорет. Девочки посоветовали спрятать дневник, ничего не говорить маме. Она так и сделала. Но мама узнала, ей было достаточно просто посмотреть на дочь, чтобы всё понять. В тот раз Агата даже считала количество ударов, но после тридцати сбилась. А после порки, набравшись смелости и наглости, вытерев слёзы, мама не любила, когда дочь во время наказания ревела и ныла, спросила, можно ли ей пойти с подружками в кино. Девочка даже не надеялась, что мама разрешит. Какого же было удивление Агаты, когда мать сказала "да". Дочь не поверила своим ушам и переспросила дважды. На что мама сказала, что если спросишь меня сейчас ещё раз, я тебе добавлю ремня. Какого же было удивление подружек, когда Агата всё-таки пришла и они вместе пошли в кино. Девочки не поверили, что мама выдав ей ремня, вот так просто отпустила. Агата в тот раз оголила свою попу и показала результаты порки. Достаточно было просто задрать юбку, следы были и на ножках и на боках ягодицы, но в тот раз она спустила и трусы, чтобы все видели наверняка. Подружки позавидовали тогда ей и завидовали всё время. Нет, не тому, что мама всыпала ей ремня и как всыпала. Там завидовать было нечему, на попе и на ножках были хорошие синяки. Завидовали тому, что сразу после порки Агата могла идти куда хотела и делать что хотела. А сама Агата в такие моменты, нет, не любила, а гордилась тем, что у неё такая особенная мама, ни как у всех.
Ремня Агата всегда получала по голой заднице, по-другому она просто не знала. Поэтому и сейчас девочка, без лишних разговоров сняла юбку и трусы, оголив свою пятую точку. Франческо стоял как истукан, держа ремень в руке и не знал, что делать. Он, здоровый мужик, офицер, с ремнём в руке. А перед ним лежала маленькая девочка. И он должен сейчас бить её ремнём по голой, беззащитной попе. Бывший морской офицер не мог понять, как такое вообще возможно и, главное, зачем? Да и не сможет он поднять руку на ребёнка.
- Папа, ну давай же! - с укором сказала дочка. На глазах у неё уже появились слёзы. Хоть мама и не любила, когда Агата ревела во время порки, но на слёзы дочери со временем перестала обращать внимание. Сейчас девочке было страшно. Всё-таки отец, он мужчина и намного сильнее мамы. Страх перед неизвестностью, перед болью. Агата не понимала, почему отец не начинает. Он что, так издевается над ней, пытаясь нагнать на неё ещё больше страху? Но, так ведь можно и помереть от этого проклятого страха.
Франческо занёс руку для удара и ремень, обвив ягодицы, опустился на попу дочери. Удар не получился совсем. На коже появилась едва заметная бледно-розовая полоса. Агата даже и не поняла, был ли это удар или папа просто примерился для удара. Если это так, то она даже боялась себе представить, какой силы будет удар. От страха девочка напряглась ещё сильнее и зажмурилась. Но удара всё не было и не было. Пауза затягивалась. Агата уже не могла больше ждать, ожидание в этот раз оказалось очень мучительным. Она, открыв глаза, посмотрела на отца и закричала:"Хватит издеваться надо мной! Бей уже!".
Отец опять поднял руку и опустил ремень на попу дочери. Удар опять не получился. Франческо даже не смог рассмотреть, куда он, ремень опустился. Девочка опять вся сжалась, в ожидании удара, ведь то, что было сейчас, это лишь примерка для хорошего, сильного удара. Но его опять не последовало. Агата едва не кричала от отчаяния, страха и напряжения. Со стороны отца всё это выглядело как издевательство. Девочка уже готова была начать умолять папу, чтобы тот перестал издеваться и выпорол её. Пусть даже очень сильно, но так ждать она уже больше не могла.
Агата уже набрала воздуху, чтобы закричать, чтобы начать умолять о порке, как ремень в третий раз опустился на её обнажённую попу. Но и в этот раз это не было похоже на удар. Подождав ещё немного, девочка просто встала и натянула на себя трусы.
- Будем считать, что воспитательную работу ты на сегодня выполнил! - дерзко сказала она отцу. Вытирая на ходу слёзы, девочка ушла в свою комнату, а отец так и остался стоять с ремнём в руке.
Очнувшись и отбросив ремень в сторону, он пошёл на кухню. С исчезновением Лены исчез из холодильника и коньяк. Но где-то ещё была бутылка водки. Франческо был зол на себя, на то, что он только что сделал. Да, даже если Агата и не его дочь, это ничего не меняет! Она маленькая девочка, а он, морской офицер, как он посмел?! Как у него вообще поднялась рука?! Франческо, если бы сейчас увидел того, кто посоветовал выпороть дочь, придушил бы голыми руками.
На следующий день, видя в каком настроении Франческо, коллеги побоялись подойти к нему и спросить о результатах воспитательной работы. Он был мрачнее тучи и, казалось, скажи ему хоть слово, прибьёт на месте.
Вечером, после работы, Франческо, как обычно, пошёл в столовую. Он всегда, после того, как уехала жена, там ужинал.
- Франческо, сколько ты можешь жрать? - к нему подошёл Иван, один из поваров. Он не знал о том, что тот был в плохом настроении
- Не понял! - удивился мужчина, сидевший за столом, - что значит, сколько жрать? Порция, как у всех.
- Да я не об этом! - рассмеялся повар, - смотри, ты каждый день ужинаешь в столовой. Так? Потом идёшь домой и ужинаешь с дочкой. Вот я и спрашиваю, куда в тебя столько влазит?
- Нет, - в замешательстве ответил Франческо.
- Что нет?! - удивился Иван, - погоди, ты хочешь сказать, что... Скажи, что это не так, Франческо?!
- Сиди здесь, я сейчас вернусь! - мужчина в белом халате покачал головой и ушёл. Как можно забыть о собственном ребёнке, этого он отказывался понимать. Вернулся Иван минут через десять с термосом в руках, - бери и иди домой! Здесь вам для обоих хватит!
- Сколько я должен? - на глазах у отца девочки появились слёзы. Он был зол на себя за то, что забыл про дочь и очень благодарен Ивану.
- Ничего! Это то, что осталось! - ответил повар, - ну чего сидишь? Иди кормить дочь!
Как обычно, когда Франческо пришёл домой, дочери не было. Он прошёл на кухню и накрыл стол, правда еду не стал доставать из термоса, чтобы не остыла. Пошёл в зал и стал ждать дочь.
- Агата! - позвал отец, когда пришла дочь. Поднявшись, он вышел из зала.
- Решил продолжить воспитательную беседу?! - огрызнулась девочка, - хочешь продолжить то, что не получилось вчера?! Куда идти? В опять в зал или в мою комнату?! Где ты приготовил ремень?!
- На кухню..., - растерялся Франческо, он совсем не ожидал такой реакции от дочери.
- На кухню? - переспросила Агата. Пожав плечами, она направилась туда, - да без проблем! Ремня от мамы я получала и на кухне!
- Это что?! - удивлённо воскликнула девочка. Она ожидала увидеть свободный стол или, ремень, лежавший на нём. Вместо этого на столе стояли тарелки, стаканы, лежали вилки. Увиденное смутило её и Агата не нашлась, что сказать.
- Давай ужинать, дочка! - вместо ответа отец открыл термос и стал накладывать еду на тарелки, - приятного аппетита!
Дважды предлагать не надо было. Агата очень хотела кушать, она уже и забыла, когда в последний раз нормально ела. В первые пару недель после отъезда мамы, девочка съела все запасы, которые были дома. Отец даже не задумывался о том, что нужно что-нибудь купить, ведь он питался в столовой. Агата стала ходить по подружкам, задерживаться у них, в надежде, что, когда они сами будут ужинать, то накормят и её. По началу всё так и было, Агату всегда приглашали за стол. Но, времена были трудные, иной раз и самим не хватало, а тут кормить ещё и чужого ребёнка. За последнюю неделю девочка нормально и не ела.
Теперь, каждый вечер после работы, Франческо заходил в столовую. Иван давал ему термос с едой, которая оставалась. Этой еды хватало не только им двоим на ужин, но и дочке на завтрак и на обед.
Отец заметил, что дочь перестала задерживаться. Что когда вечером он возвращался с работы, Агата была уже дома. Естественно, теперь ей не было необходимости задерживаться у подружек, раз дома её ждал достаточно вкусный ужин.
Прошло около двух недель. Франческо, как обычно, пришёл вечером домой и направился на кухню, накрывать на стол. Открыв шкаф, он обнаружил, что там нет ни одной чистой тарелки. Вообще не было чистой посуды, ни ложек, ни вилок, ни кружек. Мужчина посмотрел на раковину и пришёл в ужас, такого он ещё никогда не видел.
- Агата, - растерявшись Франческо позвал дочь.
- Да, папа! - девочка прибежала довольно быстро, ещё бы, ведь она надеялась на вкусный ужин, а вместо этого увидела гору грязной посуды. Посмотрев на отца, она всё поняла. Подойдя к столу, Агата отодвинула в сторону термос. Сняв трико и трусы,  она легла грудью на кухонный стол, - прости, папа, я виновата и заслужила ремня!
- В смысле?! - растерянно спросил отец, - в чём виновата?! Какого ремня?!
- Мама всегда меня порола ремнём, если я забывала помыть посуду. Это была моя обязанность, - на глазах у дочери появились слёзы, - папочка, только, пожалуйста, ни как в прошлый раз! Я тебя очень прошу! Ожидание намного хуже самой порки! Ты не представляешь, сколько и чего я натерпелась в прошлый раз! Лучше со всей силы и сразу, чем так ждать!
- Агата, доченька, да как же это..., - Франческо совсем растерялся, не зная что делать, что сказать. Отец смотрел то на дочь, лежавшую на столе с голой попой в ожидании порки, то на гору грязной посуды. У него и в мыслях не было, наказывать дочь, тем более ремнём. Он не считал, что грязная посуда может быть поводом для такого серьёзного наказания, как порка ремнём.
 - Папа, так надо! Я виновата! И я заслужила порку! - у девочки потекли слёзы по щекам, - мама всегда меня порола за грязную посуду! Это хорошо помогало!
- И сколько ударов давала тебе мама? - отец понимал, что спросил глупость. Он тянул время, как мог, явно не собираясь пороть дочь. Да и чтобы выпороть её, нужно было как-то настроиться, а не так вот, с бухты-барахты.
- Десять, иногда двадцать ремней, - слукавила Агата. На самом деле всегда было 30-40, а иной раз и больше ударов. Но то было от мамы, а отец то куда сильнее. Ей было страшно называть такие цифры, вытерпеть бы десять ремней от него, - от десяти до двадцати сильных ударов по голой заднице!
Сказав это, девочка покраснела до корней волос. Она сама не знала, почему ей вдруг стало стыдно. Ведь до этого перед поркой ей всегда было только страшно.
- Ладно, десять, так десять! И потом ты помоешь посуду?! И пообещаешь, что будешь делать это каждый вечер без лишнего напоминания? - не веря самому себе, сказал Франческо. Как он мог решиться из-за какой-то посуды, пусть грязной, выпороть дочь.
- Да, папочка! Обещаю! - теперь Агата реально испугалась. Отец стал медленно расстёгивать ремень и так же медленно стал его вытаскивать, собираясь с мыслями.
- Папа! Я же просила! - крик дочери вернул его в реальность, -  только, пожалуйста, не тяни! Лучше бей сильнее, только не это ожидание!
Сложив ремень в двое, по-другому он не знал, Франческо прицелился и ударил дочь ремнём по голой попе. Девочка вскрикнула, но скорее от неожиданности, чем от боли. А на ягодицах появилась розовая полоса. Да, след был ярче, чем в прошлый раз, но удар был явно слабым.
- Папа, бей сильнее! Этот удар не считается! - Агата уже поняла из прошлой попытки, что отец не прицеливается, что он просто боится ударить сильнее, - бей сильнее, не бойся! Так надо!
Франческо и сам понял, что первый удар был очень слабый. Но он боялся бить сильнее, боялся сделать дочери слишком больно.
- Папа! Ну же!  - крикнула дочь. Отец по инерции размахнулся и снова ударил ремнём по голой попе. На этот раз удар получился сильнее, полоса ярче.
- Ай! Папа, я же сказала, сильнее! Не жалей! Ну же! Ты же сильный! Сильнее мамы! - закричала Агата. Она решила поддержать отца. Почему-то девочка решила, что это очень важно, чтобы в этом вопросе папа переступил через себя, поверил в себя и в неё, разумеется тоже. Ведь порка, так всегда говорила мама, очень важна в воспитании, особенно девочек. Что без хорошей порки не будет хорошего воспитания. А Агата хотела быть хорошо воспитанной девочкой. Чтобы родители, в её случае, папа, мог гордиться своей дочерью. Слёзы уже ручьём текли по щекам, но она всё же сказала, - бей сильнее! Меня надо пороть сильнее!
Отец послушался дочь, что ему ещё оставалось. Да, её было очень жалко. Но, тем более, она сама просила, едва ли не умоляла. Сделав полшага назад, он занёс руку и вытянул дочь ремнём по заднице. Агата закричала в полный голос, так больно ей ещё никогда не было. На ягодицах вспыхнула тёмно-красная полоса. Франческо испугался, что перестарался.
- Раааз! - закричала девочка. Она поняла, что отец и так испугался, да она ещё не выдержала, заорала и решила считать удары, - можешь бить ещё сильнее! Не жалей! Пожалуйста, не надо длинных пауз!
Франческо был всё ещё в шоке от последнего удара. Если бы дочь сейчас не поддержала, он просто бы отбросил ремень в сторону и прекратил порку. После слов дочери у него словно упал камень с груди. Он размахнулся и, сам не понимая, как, нанёс следующий удар ещё сильнее. На ягодицах дочери появилась вторая, теперь уже бордовая полоса.
- Дааа!!! Тааак!!! - закричала Агата, чтобы отец не успел испугаться результата, который он мог видеть на её попе, - двааа!!!
Мужчина провёл по лбу рукой. Нет, не потому что вспотел, он сам не знал, зачем это сделал.
- Папа! Я же просила! - услышал Франческо крик дочери, - не надо пауз!
Отец, всё ещё не веря в то, что делает, размахнулся и, сам того не ожидая, вложил едва ли не всю силу в удар. Дочка заорала и выгнула спину, её руки едва не оказались на попе, на которой появилась фиолетовая полоса.
- Триии!!! Дааа!!! - опомнившись, что отец может испугаться сам, с какой силой нанёс удар, закричала Агата, хотя у самой от боли перед глазами появились звёздочки. Да, это была настоящая порка. Так сильно мама никогда её не порола. И, прежде чем папа спросил, не слишком ли сильно, девочка закричала, спокойно говорить вовремя порки очень сложно, - так и надо!!!
- Четыреее!!! - Франческо, как и просила дочь, не стал делать паузу. Этот удар он нанёс с такой же силой, как и предыдущий. На ягодицах появилась ещё одна фиолетовая полоса. Ему стало не по себе, но дочь, хоть и кричала от боли, но считала удары. Значит с ней всё в порядке, значит так и надо пороть.
- Пяяяять!!! - было нереально больно. Агата с трудом сдерживалась, чтобы не то что не закрыть попу руками, а чтобы вообще не убежать. Но девочка, несмотря на свой юный возраст, понимала, если она так сделает, то это будет её первая и последняя порка от отца. А это по её мнению, было неправильно.
- Шееесть!!! - на попе дочери не было живого места, она вся была покрыта бордовыми и фиолетовыми полосами. Франческо страшно было смотреть на это. Но, он как отец, не хотел подвести дочь. И, если она говорила, что так надо, что ей это надо, значит нужно довести порку до конца, тем более, что осталось всего ничего.
- Сееемь!!! - у девочки уже не было сил терпеть, но старалась из-за всех сил. К тому же она знала, что осталось всего три удара.
- Вооосееемь!!! - закричала Агата, стараясь не сбиться со счёта, стараясь не напугать отца. Если бы она видела, то что видит он, наверно испугалась бы куда больше. Вся её попа была уже бордового цвета с фиолетовыми полосами от ремня. Но ещё оставалось всего два удара и это радовало.
- Девяяять!!! - выкрикнула девочка. Господи, ну почему так больно? Остался ещё один удар.
Франческо вспомнил, что его отец последний удар всегда наносил намного сильнее, как он всегда говорил, на память. И он, Франческо, решил, что тоже последний удар выдаст дочери в полную силу. След от этого удара оказался самый яркий, его хорошо было видно на фоне остальных полос.
Агата закричала не сразу. От боли у неё на мгновение перехватило дыхание. И, лишь восстановив его, она смогла сказать:"Десять!". Ей потребовалось ещё немного времени, чтобы прийти в себя. Попа горела огнём. Теперь девочка поняла, почему получить ремня ещё называли  получить горячих.
- Спасибо папочка! Это была хорошая порка, хороший урок! Я его долго не забуду! - поднявшись, не надевая трусики и трико, дочь уткнулось лицом в грудь отца и разрыдалась. Когда порола мама, такого никогда не было. Да, била она не так сильно, но всё равно было очень больно. Всё равно слёзы текли рекой, но, чтобы вот так, уткнуться в грудь мамы и разрыдаться, такого никогда не было. Агата почувствовала, как легко ей становится. Почувствовала, что этот мужчина, только что так больно выпоровший её ремнём, на самом деле самый близкий и родной ей человек. Что она его очень сильно любит. И, что он её самый настоящий и любимый папа.
Агата плакала и плакала. Слёзы никак не хотели останавливаться. Франческо сильнее прижал её к себе. Совершенно неожиданно у него проснулись отцовские чувства к этой девочке. К девочке, которую ещё совсем недавно он считал чужой. К девочке, которая вынуждена была из-за него голодать едва ли не целый месяц. Эта девочка была его любимая дочь Агата. Самый близкий и родной человек на земле.
Выплакавшись, девочка заставила отца сесть за стол, а сама, морщась от боли, пошла к раковине. Попа горела огнём, каждый шаг отдавался болью в свеженапоротой попе, но она обещала, поклялась, что помоет посуду для ужина. Ну вот кто её тянул за язык, давать такие обещания? Кто её вообще тянул за язык? Ведь если бы не её язык, порки не было бы вообще и не пострадала бы её попа. Ведь посуду можно было помыть и без ремня.
Поставив помытые тарелки и положив чистые ложки и вилки на стол, Агата, сморщившись от боли, аккуратно села на стул. Отец, хоть ему и было жалко дочь, не смог сдержать улыбки, глядя на её мордашку, на то, как она морщится от боли, глядя на то, как аккуратно садиться его любимая дочь на стул.
- Ну папа! - наигранно, а может и нет, возмутилась девочка, - тебе смешно, а мне знаешь, как больно! Аж до слёз! Больно и обидно, что ты смеёшься надо мной!
- Ладно, не буду! Честное пионерское! - пообещал отец, пытаясь подавить улыбку и не смотреть на дочь, что ему плохо удавалось.
- Приятного аппетита! - сказала Агата и принялась за ужин. А Франческо смотрел на свою дочь, на свою самую любимую дочь и думал, какой же он идиот, раз пропустил целых 12 лет жизни своей девочки. Теперь ему предстояло наверстать упущенное.

[Принцесса]

А мне понравилось!
Спасибо, Юлия!

Мама - Ну... не знаю... Неоднозначно, не знаю, как относиться ко всему. А конец хороший. Папа с дочкой не потеряли друг друга. И милые такие - особенно в конце...

[olga2023]

прекрасный рассказ!  на твердую пятерку

[Mädchen]

А мне понравилось!
Спасибо, Юлия!

Мама - Ну... не знаю... Неоднозначно, не знаю, как относиться ко всему. А конец хороший. Папа с дочкой не потеряли друг друга. И милые такие - особенно в конце...

Мама, а что мама? Она тянула семью, как могла.
Скажите, так нельзя, изменять мужу это плохо. А если ей нужен секс, а мужа нет рядом, как тогда? Ведь бывают женщины, которым просто необходим секс. Развод?
Отношение к дочери? Я не знаю, как было в спальных районах Питера, Москвы... я знаю, как было на дне. А так и было. Дети сыты, одеты, обуты и уже хорошо.
В целом рассказ понравился. Опять же счастливый конец)))
PS. Порка у девочки, хоть и первая, но, я так думаю, не последняя)

[Принцесса]

Скажите, так нельзя, изменять мужу это плохо. А если ей нужен секс, а мужа нет рядом, как тогда? Ведь бывают женщины, которым просто необходим секс.

Скажу. Изменять мужу это плохо. Так нельзя. Осуждаю и для себя не приемлю.

[Mädchen]

Скажите, так нельзя, изменять мужу это плохо. А если ей нужен секс, а мужа нет рядом, как тогда? Ведь бывают женщины, которым просто необходим секс.

Скажу. Изменять мужу это плохо. Так нельзя. Осуждаю и для себя не приемлю.

А что делать?
Женщине нужен секс, а мужа нет?

[Принцесса]

А что делать?
Женщине нужен секс, а мужа нет?

Оргазма можно достичь разными способами, если речь про физиологию.

[Mädchen]

А что делать?
Женщине нужен секс, а мужа нет?

Оргазма можно достичь разными способами, если речь про физиологию.

Да? Правда? Интересно, а как? В то время, что описанно в рассказе, ну Вы помните, секса в СССР не было, как не было и вибраторов и прочих игрушек. Но это уже к рассказу не относится.