Невезучая служанка и вервольфица в поднебесье

[Hirsent]

Услышав звуки порки, судя по отчаянным болезненным воплям, беспощадной, Иззи, нетопырь, белый, как грива единорога, догадался, что его госпожа "обсуждает" что-то со своей служанкой. Влетев в комнату прислуги, он увидел свою хозяйку, Вонду фон Ховен, красотку-ведьму с волосами черными, словно самый тяжкий грех, и чарующими фиолетовыми глазами, с лежащей поперек ее колен новенькой служанкой, Аннабеллой, симпатичной голубоглазой блондинкой. Пышная милая попка Аннабеллы была обнажена и уже успела принять любимый цвет Иззи - кроваво-красный.
- Ах, какая великолепная работа, госпожа! Этой милой служанке, наверно, сейчас кажется, будто она сидит на раскаленных докрасна углях! - хихикнул нетопырь.
Положив ладонь на пышные ягодицы Аннабеллы, Вонда мысленно отметила, что нетопырь прав. Задница ее служанки и в самом деле пылала. Но далеко не так сильно, как желала Вонда. Совсем не так. Ведьма бросила на Иззи сердитый взгляд своих фиолетовых глаз, в которых плясали зловещие искорки, и пробурчала:
- Ты же знаешь, как я ненавижу, когда мне мешают наказывать непослушную прислугу. Хочешь оказаться следующим?
Малютка-нетопырь уже испытывал на себе всю тяжесть длани своей госпожи, и его сердце затрепетало в ужасе. Но он надеялся, что новости, с которыми он примчался, немного поумерят ее гнев.
- Простите меня, госпожа! Но я заметил на вашей земле вышедшую на охоту вервольфицу!
Той ночью, когда голодный вервольф убил ее самого дорогого павлина, Вонда поклялась наказывать подвергать самым жестоким наказаниям любого вервольфа, который посмеет нарушить границу ее владений.
- Грязные твари! Прости Аннабелла, придется мне закончить твою порку побыстрее. Но не переживай, уверена, у меня достаточно времени, чтобы высечь тебя тростью, как было обещано. Будь хорошей девочкой, слезь с моих колен и нагнись. И не забывай, что я тебя предупреждала - посмеешь прикоснуться к своей попке без моего разрешения - пожалеешь.
Как только горько плачущая девушка нагнулась, трость Вонды шесть раз подряд впилась в ее и без того уже пылающие ягодицы, оставив шесть очень болезненных рубцов, вздувшихся, словно гребни на море красной раскаленной лавы. Вонда обрушила на распухшую попку блондинки еще три удара, чтобы Аннабелла уж точно мучилась от невыносимой боли всякий раз, когда ей придется присесть, до самого конца недели. А уж позаботиться о том, чтобы у служанки было вдосталь и сидячей работы, она могла.
Любуясь делами рук своих, ведьма сказала:
- Вот, голубушка, что случается с непослушными служанками, которые суют свои симпатичные носики в комнаты, куда я строго-настрого запрещала даже заглядывать через порог. Ну что, наша маленькая... беседа убедила тебя, что со мной лучше не шутить, или мне стоит продолжить урок, когда я вернусь?
Аннабелла, чье симпатичное личико было перепачкано растекшейся от слез тушью, воскликнула:
- Да, госпожа фон Ховен, я все поняла! Я больше никогда не ослушаюсь вашего приказа!
Аннабелле всегда не везло. Все и всегда ухитрялись найти повод выпороть ее. Ей доставалось и от жандармов, и от бандитов, и от монахинь, и от грешников, и от судей, и от негодяев, но еще никто и никогда не порол ее так жестоко, как Вонда фон Ховен. После ее зачарованной правой руки Аннабелле казалось, что ее ягодицы обдали кипятком, а уж красными они были прямо как то самое яблоко, которым соблазнили Еву. И от девяти ударов тростью, которыми закончилось наказание, боль стала только страшней.
Удовлетворенная ответом служанки, Вонда разрешила ей выпрямиться. Нетопырь и ведьма, не скрывая удовольствия, наблюдали, как Аннабелла пляшет от боли в своей спальне, будто жрица вуду, пытающаяся призвать лоа, держа руки на затылке, как ей велела Вонда. Но стоило Аннабелле заметить, что Вонда повернулась к ней спиной, чтобы уточнить у своего фамильяра, где именно он видел вервольфицу, желание погладить свой зад, чтобы хоть чуточку унять боль, стало слишком сильно, и она осмелилась быстро потереть ягодицы.
Но недостаточно быстро, чтобы ведьмина интуиция не подсказала Вонде, что служанка снова ослушалась ее, и ведьма обернулась как раз вовремя, чтобы увидеть дрожащие руки заплаканной девушки на ее истерзанном заду.
- Я предупредила тебя, Аннабелла, что будет, если ты посмеешь прикоснуться к своей заднице до того, как я тебе разрешу. Похоже, ты просто жаждешь получить новую порку. Что ж, прости, дорогуша, мне надо лететь. Но не переживай, Иззи вполне сможет выполнить твое желание.
Аннабелла вздохнула с облегчением. Меньше всего ей хотелось снова почувствовать руку Вонды на своей несчастной попе. Особенно сейчас, когда она пылала болью. Но порка от маленького нетопыря не казалась ей чем-то страшным. Скорее даже наоборот, хлопанья его маленьких крылышек немножко охладили бы ее напоротые ягодицы.
Но радовалась Аннабелла недолго. Фон Ховен принялась читать какое-то жуткое заклинание на давно забытом языке. Иззи внезапно превратился в какую-то нечестивую тварь, наполовину нетопыря, наполовину человека. Он стал ростом почти два метра, бледным, как талый снег, с глазами красными, как задница Аннабеллы, и с огромными крыльями, будто какой-нибудь демон. Он зловеще ухмыльнулся, глядя на перепуганную Аннабеллу, оскалив длинные, острые клыки. Но мурашки по спине Аннабеллы побежали при виде его могучих рук и крепких ладоней...



Белоснежка, юная белая вервольфица с аквамариновыми глазами и пышной гривой рыжих волос, со всех ног бежала домой. Она только что сообразила, что случайно забрела во владения злой ведьмы Вонды фон Ховен. Ей уже приходилось видеть, что случалось с членами ее стаи, которые попадались этой колдунье-садистке. Они возвращались домой, громко воя, выпоротые так крепко, что никто из них потом не мог сесть целую неделю.
Она почти добралась до реки, за которой заканчивались земли фон Ховен, когда услышала, как кто-то или что-то пикирует из темноты ночного неба, будто голодный ястреб, а потом что-то вцепилось в ее хвост и уволокло ее вверх, открывая холодным ночным ветрам. Трусливо обернувшись, она поняла, что попалась той самой женщине, которой этой ночью боялась больше всего на свете. Вонда фон Ховен летела на метле выше самых высоких деревьев, держа Белоснежку за хвост.
Ведьма злобно улыбнулась вервольфице.
- Ничему вас, шавок, жизнь не учит? Я запретила вам охотиться на моих землях! Что ж вам не сидится в лесу, где вам самое место?
- Я извиняюсь! Я случайно забрела на ваши земли, а когда поняла это, то смешила как могла, чтобы уйти с них! - заскулила Белоснежка, с ужасом глядя на проносившиеся далеко внизу кроны деревьев.
- Недостаточно быстро! - засмеялась ведьма, и смех ее был холоден, как ледяной ветер, дувший с востока. - О, кажется, я вижу ту жалкую пещеру, которую вы, шавки, называете своим домом, вон там - далеко-далеко внизу. Мне отпустить тебя? Вернешься домой с ветерком!
- Пожалуйста, не убивайте меня! - проскулила белая вервольфица. - Обещаю, лапа моя больше никогда не ступит на вашу землю!
- Чего стоит волчье слово? - презрительно парировала Вонда. - Лучше бы вам, зверюгам, научиться подчиняться приказам. Но по моим наблюдениям, вас к этому можно только принудить. Уверена, мне стоит преподать тебе этой ночью урок, который ты никогда уже не забудешь. Долгий и болезненный урок. Ты согласна со мной, что иначе тебе не запомнить моих простых правил, моя хорошенькая сучка?
Белоснежка прекрасно знала, что имеет в виду Вонда. Она помнила распухшие багровые задницы своих сестер, которым злобная ведьма тоже преподала "урок". Но Вонда не оставила ей выбора.
- Да, госпожа, делайте со мной все, что хотите, только не сбрасывайте меня вниз! - проскулила вервольфица.
- Хорошая девочка! - сказала Вонда. - Я перекину тебя через метлу. Но учти - попытаешься кусаться или царапаться, пока я буду тебя наказывать, полетишь вниз. И разобьешься.
- Не буду! - взвизгнула вервольфица, дрожа от страха.
Чужой страх всегда согревал холодное черное сердце злой ведьмы.
- Что это ты так дрожишь, девочка моя? Тебе так холодно здесь, в небе, где ты открыта всем ночным ветрам этой холодной зимней ночью? О, тебе повезло! Я как раз собираюсь тебя хорошенько взгреть. Так взгреть, чтобы тебе стало совсем не до зимнего холода! Ты это будешь потом чувствовать еще несколько часов уж точно! Но чем бы мне тебя так взгреть? - ведьма задумалась, выбирая, чем можно будет выпороть вервольфицу особенно чувствительно, и в ее руке возник толстый пучок розог. - Да! То, что нужно!



А в маленькой деревушке, где-то далеко внизу, над которой неспешно парила ведьма, охаживая пышный зад вервольфицы зачарованными розгами, крестьянка пыталась добудиться до своего мужа.
- Леланд! Леланд! Ты это слышишь?
- Это всего лишь волк. Воет в лесу, эка невидаль, - сонно пробормотал, продирая глаза, крестьянин. - Мы их и так слышим каждую ночь!
Его жена подошла к окну и взглянула на полную луну, прежде чем ответить:
- Да, дорогой, по ночам мы и правда слышим охотящихся в окрестных лесах волков. Но этот волк... Такое чувство, что он летит по небу!

[Валеро]

Вот с точки зрения идеальных анатомических пропорций, всякий раз вашими рисунками восхищаюсь. У волчицы такая идеальная фигура, что хоть скульптуры античных богинь с неё отливай... :)

[Hirsent]

Вот с точки зрения идеальных анатомических пропорций, всякий раз вашими рисунками восхищаюсь

ну вот в данном конкретном случае, как раз рисунки не мои эти рассказ и рисунки - мое совместное творчество с одним американским профессиональным художником-комиксистом (одним из своих псевдонимов он подписывает свои подарки мне), чье творчество (подарки мне) я уже публиковала в разделе "рисунки из интернета" здесь просто рассказ получился достаточно длинным, чтобы скорей рисунки дополняли его, а не он рисунки

[-SpankMen-]

ну вот в данном конкретном случае, как раз рисунки не мои

А я кстати заметил, что на "вашу кисть" как-то не очень похоже. Стиль другой + видимо компьютерная обработка. 

[Эмилия]

Отличный рассказ. Ведьма знает толк в воспитании)