Che - Вот так. В диалогах.

[Валеро]

−А я со среды в отпуске. Привет!
− О, а я уже, с понедельника!
− Значит, нас обеих можно поздравить, − улыбнулась я в трубку.
− Можно! И я торжественно приглашаю тебя ко мне в деревню. Отметим начало отпускного сезона, а после и мой день рождения. Я всех жду в субботу, а мы с тобой и Ленкой (Ленка − пятнадцатилетняя дочка моей старшей подружки) поедем ...ну, скажем, в четверг. Ты как?
− Да запросто! Только у меня машина не на ходу, так что едем на твоей.
− Тогда встречаемся в четверг в девять у твоего подъезда, я бы предпочла еще пораньше, но мою красавицу и так-то будет не поднять.
− Договорились. Ну, пока, что ли?
− Счастливо!
«А впереди еще три дня и три ночи, и шашлычок под коньячок, вкусно очень....» − пел Трофим по радио в Аленкиной машине.
− Тетя Марина, у Вас потрясающее синее платье, −смеясь, заявила Леночка. Мой дядька оценит.
− Ленка, ну куда ты лезешь! – прикрикнула Алина на дочь.
− Во-первых, дитя мое, сколько раз я просила не называть меня тетей Мариной? Мне не нравится. А во-вторых, почему это мое платье должно взволновать твоего дядю?
− Прости, Марин, − невозмутимо ответила отроковица и показала матери язык. Мне оставалось только пожать плечами и продолжить слушать хит не самого последнего отечественного шансонье.
А в полупустой деревеньке, как говорится, на отшибе цивилизации, царил мир и покой. И если бы не комары...но, подумаешь, какая мелочь! Мы поели, между прочим, экологически чистый творог с экологически чистой сметаной и сахаром – просто сахаром – из супермаркета, запивая все это великолепие кофе, когда у Алинки зазвонил телефон. Подружка вышла разговаривать на крыльцо, и, вернувшись, ничтоже сумняшеся, заявила, что ей нужно на день уехать в Питер. Вот позарез нужно! И попросила меня дождаться ее здесь, а заодно присмотреть за Ленкой....В общем, остались мы с девочкой вдвоем. Купались, сварили борщ, и я даже позволила себе под вечер антипедагогическое «по бокалу красненького». И вот тут-то явился «дядя Саша».
«Ого, » −, подумала я, - «Ни дать, ни взять, олимпийский бог».
Леночка бросилась к дядьке на шею с диким воплем, а я, ощущая неловкость, злилась на подружку. Ну и какого, спрашивается, она ставит нас всех в такое двусмысленное положение? А «дядя Саша», покружив племянницу , весело поинтересовался: «И где моя сестрица?»
− Мама срочно уехала в Питер. Завтра вернется.
Тут «дядюшка» помрачнел и нелюбезно осведомился у меня:
− Вы очередная ее протеже? И не надоело сестре играть в эти игры?

На стол полетели ключи от машины с красноречивым брелком-трикселем.
...«Аспадинчик. Как тривиально!»...
Я, конечно, не преминула уколоть зарвавшегося красавчика: «Господин изволит гневаться?»
Тот скривился: «Еще и это!»
Минут через двадцать мы разошлись по комнатам, а еще через десять минут ко мне в дверь поскреблась Лена.
− Пошли, искупаемся! – возбужденно прошептала девочка.
Я молча кивнула, и мы тихо выскользнули .
Вы представляете себе, что такое лесное озерцо ночью, когда вокруг ни души? Конечно, мы купались безо всяких купальников. Леночка все пыталась как-то оправдать дядино хамство, но я не считала возможным обсуждать с девчонкой ситуацию. Наплававшись, я на мокрое тело натянула рубашку и закурила. Так хорошо!
− Можно и мне? – спросила Ленка.
− Еще чего!
− Ну и ладно, − обиделась Лена, нашарила свои шорты , вытащила оттуда пачку пакостной «Явы», и тоже закурила.
− Марин...
− Что, матери не говорить?
− Я не о том... Ты ведь догадалась про брелок...
− А что с брелком?
− Марин....Ну не нужно. Я же тоже не маленькая!
− Не маленькая. И все же, ни к чему тебе все эти бдсм-ы, плетки и прочая гадость.
− Тебе, конечно, лучше знать?!
− Мне – лучше. Тебе пятнадцать лет...− сокрушенно пробормотала я...
...«Ну, подружка, ну, спасибо!»...
− Марин, у меня есть парень, и он....И мы....В общем, я хотела бы попробовать...
− Ну все, хватит! – вышел к нам «дядя Саша». – Марина, сестра оставила Вас тут в качестве гувернантки, так?
− Вас, Александр, видимо, не учили, что подслушивать нехорошо?
− Я не собирался подслушивать. Я зашел к племяннице, а ее не оказалось в комнате! Кстати, Лена, об этом мы еще поговорим. Оказалось, девочка ночью проводит время на озере в компании почти лесной нимфы.... Не мог же я развернуться и уйти, оставив двух глупых женщин, то есть, женщину и девочку в опасности?
− В какой еще опасности, дядя Саша?
− Хоть ты помолчи! Так вот, Марина, Вы остались с Леной в качестве гувернантки.
− Тогда уж компаньонки, − усмехнулась я. Ну, продолжайте, не стесняйтесь, мой господин.
− И я застал племянницу курящей и купающейся ночью нагишом под Вашим присмотром. Вам известно, что в старые времена за это могли жестоко высечь?
− Разве что дать расчет.
− Ну а Вас я высеку. Или даже выдеру. Расскажете потом моей племяннице, как опытный тематик начинающему. В дом, обе! Жду вас, – и ушел. А мы с Ленкой натягивали на себя оставшуюся одежду.
− Марин, я уговорю его...
− Дурочка, ничего он не сделает.
На крыльце нас ждал этот павлин. Молча взяв Лену за плечи, он увлек ее в дом.
− И не смей выходить из комнаты, − донеслось до меня.
...«Вот мерзавец!»... Я снова закурила. Между тем, «дядя Саша» вернулся .
− Докуривайте.
Я выпустила дым ему в лицо. Подумалось: «А я могу быть вульгарной...»
− Ну что, поговорим , как взрослые люди, − сказала я и скривилась от собственного выражения.
− Поговорим после. Пойдемте.
−С целью? Не думаете же Вы, что я действительно дам себя выпороть?
− Я не говорил ничего о «выпороть», я собираюсь Вас выдрать. Это больнее и быстрее ставит на место.
− Так ставьте на место кого-нибудь другого.
− Марина.
− Нет.
− Марина, сколько Вам лет? Двадцать два-двадцать три?
− Тридцать.
− Что ж, это лучше, чем двадцать три... Вы уже прекрасно понимаете, что последуете за мной. Пойдемте.
− Срезать розги? Или выяснять отношения?
− Обойдетесь без фетишных штучек. А выяснять отношения мы будем после.
«Прошу», − распахнул он дверь и пропустил меня вперед. « Поднимайтесь», − кивнул «дядя Саша» на лестницу, ведущую на второй этаж. И я стала подниматься. Почему? Ничего пошлого или фатального. Только седьмое чувство, то самое, когда шестое не играет роли, а оставшиеся пять , казалось бы, набившие оскомину, стали острыми и самыми живыми.
А он шел за мной.

− Ну, − вздернув идеальную бровь, с усмешкой уставился на меня «дядя Саша», Александр.
− Отвернитесь, стриптиза программой не предусмотрено.
Впрочем, мой визави послушно отвернулся. Сняв рубашку, я улеглась ничком на кровать:
− Поворачивайтесь.
− Мадам решила снова показать норов? Или Вы предпочитаете, чтобы я это счел проявлением стыдливости? Снимайте джинсы.
− Вам не хватит спины?
− Вы собрались учить меня пороть красивых женщин?
− Кажется, кто-то заявлял, что пороть меня не собирается, а собирается...
− Я жду.
...«Подумаешь! Ну, смотри...Нравится?»...
− А вот теперь ложитесь.
Я легла.
− Чем Вы меня?...
− Ремнем, всего-то. Раз!
«Не страшно,» − подумалось мне.
− Два!
− Слишком быстро! Подожди!
− Три. Четыре. Пять. Шесть....Двадцать...
И все сильнее, и быстрее.
− Хватит! Пожалуйста, я больше не могу! – кричала я.
− Тридцать один.
− Не надо!
− Уверена? Что ж...Хорошо .Раз...(уже слабее)
Ммм....еще пара секунд и «два». «Три» было уже сильнее. И так, размеренно и не спеша, до чудесных «двухсот»
− Все? – Мне идти?
− Ты думаешь, я тебя отпущу сейчас?
− Не отпускай.
− Но учти, увижу тебя с сигаретой....
− Обязательно. И выпорешь.
− Выдеру, − поправил он.
− Потерплю.
Я улыбалась.
«А впереди еще три дня и три ночи, и шашлычок под коньячок, вкусно очень....»