Прогулялась

[Эмилия]

                                                               (Условное продолжение рассказа "Девок секут")

Моторная лодка рассекала волны, унося Кристину все дальше от берега, над которым не переставая кружили утренние чайки. Солнце ощутимо припекало, заставляя прикрывать глаза панамой. К полудню начнет шпарить так, что и шевелиться сил не будет... На Самьеле, как и во всем Королевстве Багряных Островов, царило вечное лето, перемежавшееся сезонами тропических дождей. Видимо, в таком климате заставить людей работать можно только битьем. Потому здесь и распространены телесные наказания...
Кристина устала от порки. После того злополучного похода в дисцентр ее лупили все сильнее и сильнее, по нарастающей. Мать  без конца размахивала ремнем, не щадя попы дочерей. «Ты должна учиться, а не отдыхать!», все время орала Валентина. Попасться ей на глаза, не сидя над тетрадкой, уже было поводом для взбучки. Правда, доставалось теперь и Амине. Мама явно наслаждалась вновь обретенной властью, чуть что стегая старшую дочь по заднице и особенно часто ставя замужнюю женщину в угол. Однако взамен Анька получила право отыгрываться на младших. Протестов Крисы никто не слушал, и теперь деревянная щетка сестры гуляла по ее заду не реже, чем по Дашиному. На прошлой неделе она сдала сочинение, прошла тесты, и теперь оставалось только ждать результатов и готовиться к устному экзамену. А язык до сих пор хромал. Понимать понимала, но вот говорить без ошибок никак не получалось.
Сегодня вот уговорила родных разрешить покататься на лодке Хьюго. Под угрозой большой порки, если не вернется к обеду. Поскорее бы поступить и переехать в общагу. Мама, конечно, не хочет отпускать, но Анька поддержит – квартира не резиновая. Конечно, совсем от опеки родственниц не избавиться, но хоть не беспрерывно драть будут. Что за страна, все-таки... Будто все на флагелляции сдвинулись. И, главное, новые иммигранты очень быстро подхватывают поветрие. При этом все веселые, смеются, улыбаются. Без всякого стресса. Может, нужно просто привыкнуть? Эх...
Кристина выключила мотор и улеглась на дно лодки, наслаждаясь мерной качкой. Кажется, она даже задремала и увидела во сне бабушку и домик в деревне, когда вдруг налетел сильный ветер и крохотное суденышко начало бросать из стороны в сторону. Кристина вскочила. Включила мотор. Начала бешено крутить руль, потом схватилась за весло... Брызги летели в лицо. Поднялась большая волна и лодка накренилась. Девушка вцепилась в лавку. Ей показалось, что берега не видно. Она громко закричала. Никто не слышал.
- Обещали же ясную погоду! – с обидой взвизгнула Криса, видимо, обращаясь к Господу Богу. Она снова закрутила руль, устремив молящий взор к затянувшим небо темным облакам. Морально она уже готовилась тонуть. «Самьельская утопленница. Фантастический триллер»...
Небольшой шторм прекратился также быстро, как налетел. Кристина оказалась в открытом море под вновь засиявшим жарким солнцем. Принялась наугад править лодкой. Взялась за компас, но от него было мало толку – девушка не знала, где очутилась. Мобильник, к счастью, не промок, но сигнала не было. Стянула через голову вымокшую майку, оставшись в лифчике и шортах. Надо было что-то делать, но голова не соображала и вообще заболела. Чтобы успокоиться, начала придумывать сама себе наказание. Сто ремней. Пятьдесят щеток. Десять пряжек. Неделю ходить дома голой и мыть всю посуду. А можно и в дисцентр... Только бы увидеть их всех снова... Небеса будто вняли ее мольбам и на горизонте показалась прибрежная полоса.
Быстро направила лодку, включив мотор на полную мощность. Все равно где, главное, пристать, а там люди, они подскажут. Причалила к зеленому берегу, усаженному апельсиновыми деревьями и прихотливыми зелеными насаждениями с неизвестным названием. Не зная, как нормально пришвартовать лодку, выволокла ее на траву. Вскоре обнаружила изящную, мощеную камнем дорожку, поднимавшуюся вверх на холм.
Кристина уже совсем было решила оставить лодку и пойти наверх звать на помощь, как неожиданно из-за кустов возник крупный мужчина и, ни слова не говоря, направил на девушку ружье. Она машинально подняла руки вверх. На незнакомце была шляпалегкая просторная куртка. Он походил на бандита и Кристина приготовилась закричать. Но мужчина ее опередил:
- Ты кто? Что тут делаешь?
- Я заблудилась... На лодке. Заплыла...  - слова не шли.
- Ты откуда вообще? Здесь частное владение!
- Я приезжая. Русская. Живу здесь.
- Здесь такие как ты не живут, - отчеканил бандит.
- На Самьеле... Я...
- Здесь не Самьела, здесь Гаррита, - объявил мужик. – Самьела там, - он неопределенно махнул рукой вдаль.
- Простите, а...
Но тут к ним подбежала невысокая женщина в ужасно длинной цветастой юбке, что-то нечленораздельно вопя. Замерла, уставившись на Кристину. Будто окаменела. Затем вдруг заорала:
- Ты чего голая?! Шалава! – Криса попятилась к лодке, но дамочка неожиданно ловко подскочила и ухватила ее за ухо.
- Она с Самьелы. Туристка, заблудилась, - сообщил мужчина, видимо, охранник, все еще державший ружье наизготовку, но, кажется, проникшийся к девушке некоторым сочувствием.
- Это частное владение! – орала дама, выкручивая Кристине раковину. – Решила тут голяком прогуляться? Сейчас отправим в полицию, по первое число получишь!
- Мари, что за шум? –из-за деревьев донесся низкий женский голос. А после неспешной походкой вышла и его обладательница. Пожилая дама, которую язык бы не повернулся назвать старухой. Высокая, прямая, как штык, густые, хотя и поседевшие волосы, длинное элегантное платье. Она не кричала, не ругалась, а смотрела на пришелицу как на странную диковинку.
- Тут какая-то дрянь с Самьелы... - ответила Мари. – Госпожа...
- Бледная слишком, - усомнилась хозяйка. Действительно, даже за прошедшие месяцы загар Кристины не сделал ее похожей на аборигенов. – Пусти ее, не сбежит, - служанка повиновалась, неохотно разжав пальцы. Кристина принялась тереть горящее ухо. – Кто такая, откуда.
- Кристина Семенова. Из России. Живу на Самьеле, с матерью и сестрами. Поступаю в Королевский Колледж. Решила покататься на лодке, попала в шторм, заблудилась, приплыла сюда... Пристала, где увидела, не думала...
- У тебя есть одежда? – спокойно спросила хозяйка.
- Майка... В лодке... Она...
- Пойдем в дом. Мари, иди с нами. Махур, поставь лодку так, чтобы не мяла траву, - велела госпожа охраннику.
- Мое мнение, госпожа, эту дрянь нужно выпороть! – заявила Мари.
- Держи свое мнение при себе, если не хочешь, чтобы тебя саму выпороли. Сейчас спокойно разберемся.
Про суровые нравы Гарриты Криса была наслышана от Амины. Здесь запросто могли выпороть за мини-юбку, слишком смелую прическу или неосторожную шутку. Причем пороли куда сильнее, чем на Самьеле. Вот уж в местный дисцентр совершенно не хочется попадать... Лучше уж утонуть. Кристина сама испугалась своих мыслей. Нет-нет, не лучше.
Они поднялись на увитую лианами веранду высокого особняка, нависавшего над прибоем.
- Садись, - хозяйка указала девушке на стул. – Мари, принеси ей накидку и юбку. И сделай чай с ромом, пусть согреется, - вредная служанка удалилась. Криса слегка расслабилась. – Я баронесса Аннела Саннир, - представилась госпожа. – Ты забралась в мои владения. Помяла цветы и оскорбила нравственность своим купальником. И вообще твое поведение оставляет желать лучшего.
- Простите, я... - Кристина сжалась под взглядом зеленых глаз.
- Я готова принять во внимание смягчающие обстоятельства. Ты не собиралась проникать в мой сад. Помимо этого, ты не собиралась на Гарриту и потому не оделась соответствующим образом. Однако все это случилось потому, что ты крайне легкомысленна и безалаберна. И ты как будто даже и не чувствуешь себя виноватой.
- Чувствую. Я...
- А я вижу, что не чувствуешь, - Мари вошла, кинула Кристине две тряпки, и та поспешно начала одеваться. Потом снова скрылась и принесла чайник. – Ты в гостях. Не только здесь, но и на Самьеле. Почему-то вы все считаете, что можете не брать в расчет местные устои, вести себя, как вам вздумается, наплевав на наши традиции. Ты должна понять, что ты не права, - баронесса не повышала голос, но от ее тона у девушки тряслись поджилки. – Мари права. Пороть тебя будут, это вопрос решенный. Нужно только определиться, кто и где.
- Меня наказывают дома, - увидела шанс Кристина. – Меня сильно выпорют. И меня уже водили в дисцентр...
- На Самьеле не дисцентры, а цирк для туристов, - пренебрежительно бросила Аннела. – По тебе видно, что это неэффективно. У нас принято так – кто показывает спину и ляжки, той их так разукрасят, что показывать долго не захочется. По-хорошему, ты заработала большую публичную порку и штраф. Могу прямо сейчас позвонить в полицию, и тебе это устроят. Но... - баронесса задумалась, рассматривая Кристину, укутавшуюся в мешковатую одежду размера на два больше. – Пей чай, остынет.
- Простите...
- Я готова смягчить твое наказание. К тому же не хочу, чтобы твоя семья была вынуждена платить штраф. Тебя могут высечь прямо здесь. За закрытыми дверями. Но порка будет еще сильнее, чем та, что ты получила бы по приговору. Ты должна запомнить этот урок на всю жизнь.
- Конечно, здесь, - не думая, ответила Кристина. Позора меньше. Да и вряд ли эта чопорная леди и ее служанка выпорют сильнее, чем в дисцентре. Пугают просто...
- Отлично. Мари, принеси телефон, - служанка подала госпоже мобильник новейшей модели. Та быстро что-то набрала.
- Алло, Лил... Здравствуй, дочка. Приедешь сегодня? Что?... Лилиан! Чтобы была здесь! Ты уже не ночевала дома один раз на неделе! Никаких но!... Лучше быстрее приезжай, а то не просто по попе дам... Тебя тут работа дожидается... Увидишь... Целую. Через два часа чтобы была здесь.
Кристина слушала разговор, потягивая чай. Он и правда согревал. В голове прояснялось.
- Моя дочь, - пояснила Аннела, отдавая Мари трубку. – Работает исполнительницей наказаний высшего разряда. Уж она тебе задаст. Мари, отведи ее в гостевую, подготовь к наказанию и поставь на горох. Не будет слушаться – накажи щеткой, но не сильно. Ей еще много терпеть.
- Встала, пошла, - велела служанка. Кристина подчинилась и пошла за ней. Та провела ее в роскошную комнату с кроватью и диваном. Велела сесть и раздеться.
- Раздеться? Я только что...
- Секут голыми. Все-все снимай.
Кристина скинула накидку, неудобную длинную юбку, лифчик, шорты... Наконец, зардевшись, трусы.
- Что стесняешься? Стесняться раньше надо было, - Мари свернула все в один узел и вышла. – Теперь и не подумаешь сбежать, - хихикнула она, вернувшись. – Покажи-ка задницу, - придирчиво рассмотрела недавние синяки от ремня. – Мало! – ладонь служанки больно шлепнула. – В твоем возрасте нужно пороть каждый день. – Щетку хочешь?
- Нет...
- Тогда встань смирно и жди, пока горох принесу.
Кристина подумала, что лучше слушаться беспрекословно и застыла посреди комнаты, вытянув руки по швам. Мари вернулась с пакетом и рассыпала сухие горошины в углу комнаты. Аккуратно сложила их в равномерную кучку.
- Иди сюда. Коленями встань. Ровнее! – Кристина опустилась на горошины. Служанка надавила на плечо, заставив податься вниз и тут же ощутить боль от впившихся в тело бугорков. – Стоять ровно, не двигаться! Малейшее движение – ударю щеткой. И жди большую порку от госпожи Лилиан. Уж она умеет!
- Мне жаль, что я вас так обидела, - попробовала чуть-чуть надавить на жалость Криса. – Я раскаиваюсь...
- Оно и видно, - усмехнулась Мари. – Как встала на горох, так раскаиваешься. А получишь плетей – так раскаешься окончательно. Для того и нужны наказания!
Госпожа Лилиан прибыла через полтора часа. Минут за сорок до даже Мари сжалилась над измучившейся Кристиной и разрешила ей лечь на диван, растирая израненные коленки. Потом девушке велели вновь идти на веранду, не вернув одежду (видимо, нагота приговоренной к порке нравственность уже не оскорбляла.  Дочь хозяйки лицом походила на нее, но имела черные как смоль волосы, карие глаза и носила черный брючный костюм. Она как раз поднималась по лестнице, оставив во дворе большой джип с тонированными стеклами, который какой-то слуга сейчас заводил в гараж. Лилиан, цокая каблуками, прошла на кухню, поприветствовала баронессу и тут же воззрилась на Кристину.
- Это что? Пленная невольница?
- Почти, - улыбнулась Аннела. – Рассказывай, прикрикнула она на гостью.
Кристина заговорила, путаясь в словах и одновременно любуясь стройной фигурой и плавными движениями младшей хозяйки. Лет тридцать, возможно, и больше, просто следит за собой. Густые брови, подведенные ресницы...
- Развелось, однако, вас, - пробурчала Лилиан. – Мари, вина принеси. Самьелу заполонили, как саранча, теперь к нам повадились на лодках плавать. И животики голые показывать. Ничего, отучим. Значит, порю по высшему разряду, потом отпускаем?
- Да, - кивнула баронесса. – Ты уж постарайся. Чуть-чуть пожалей. Ее так воспитали, как-никак.
- Будем перевоспитывать, значит. Как говоришь, тебя зовут?
- Кристина...
- Имя хорошее. Ладно, что кота за хвост тянуть... - она осушила бокал и встала. – Сейчас переоденусь и начнем.
Лилиан ушла в дом. Кристина сидела, как на иголках. Скорее бы уже выпороли и все. Сколько можно... И позвонить бы домой, там волнуются... Дочь хозяйки вернулась, переодевшись в майку без рукавов и облегающие штаны. Безмолвно взяла Кристину за руку и повела за собой. Выйдя с веранды, указала на узкую лесенку, уводившую куда-то в подпол. Кристина пошла первая, боясь оглянуться. Остановилась у обитой черным бархатом двери. Лилиан вынула связку ключей.
- Подрабатываю в частном порядке, - сообщила она. – Секу здесь девиц и дам из хороших семей. Потому все в постоянной готовности.
Дверь бесшумно отворилась. Кристина, борясь со страхом, шагнула в темноту. Тут же зажегся ослепительный электрический свет. Не давая опомниться и оглядеться, Лилиан указала на широкую лавку посреди комнаты. Криса пошла поскорее, сама не желая смотреть на множество свисавших со стен хлыстов, плеток и тростей. Улеглась на мягкую ткань. Лилиан подошла и стала деловито закреплять руки и ноги металлическими зажимами.
- Пороли на Самьеле?
- Да... В дисцентре...
- Там не порка, а баловство. Сейчас узнаешь, что такое порка. Для начала семьдесят соленых розог по заднице.
Розги... Не так страшно... Но семьдесят! Лилиан взмахнула прутом и ударила. Криса сдержалась. Второй удар. Третий. Четвертый. Пятый ожег огнем, сдирая кожу.
- Ай! – девушка сжала попу. Новый болючий стежок. – Ой!
- Еще рано и айкать, и ойкать. Связки побереги.
Наказание продолжалось. Ягодицы покрывались рубцами, соль впивалась в кожу. Лилиан часто меняла прутья, била с оттяжкой, наносила удары по одному месту. Постепенно становилось все сложнее сдерживать стоны и визги.
- Скажи спасибо, что не утопла или не заплыла на какой-нибудь атолл к наркомафии. У тебя вообще, подруга, мозги есть или как?
- Голова кружилась... - тихо простонала Криса. – Ой!! – взвыла после нового коварного удара розги. – Солнце напекло...
- Солнце ей напекло. У нас тут тем, кто с головой не дружит, напекают попы.
- Уай! Ай!! – розги стегали. Боль усиливалась. Кристина дергалась, ударяя запястья и лодыжки о зажимы, пожалуй, для нее чуть великоватые.
- Терпи-терпи давай. До ума должно дойти!
- Ай!! Уй!! – последние розги просто жгли огнем. Криса извивалась изо всех сил.
- Так, с этим закончили, - Лилиан отошла. – Болит зад?
- Болиииит....
- Сейчас еще сильнее заболит. Сорок ударов хлыстом. Задница и ляжки.
Первый же удар пришелся по ляжкам. Кристина взвыла. На втором заорала. На третьем завизжала как резаная. Хлыст бил с замахом, набирая разгон и впечатываясь в беззащитную плоть. А сейчас после розог и кровь прилила к ягодицам...
- Вот это – порка! – самодовольно усмехнулась Лилиан. – Настоящая!
- Ааа!! Хвааатиит!! Я не буду!!
- Все так говорят, а потом все равно делают. Почему, отчего? Отчего человеческая натура настолько лжива, а?! – хлесть, хлесть. – Я, между прочим, тебя спрашиваю.
- Я не зна... ААААА!! – хлесть. Хлесть! – Уааа!!
- А от того, что Ева съела яблоко, - хладнокровно промолвила Лилиан, в очередной раз замахиваясь хлыстом. – Все из-за вздорного женского характера. С тех пор так и живем. Во грехе. И ты, Христин, тоже грешница, несмотря на имя, да еще какая.
Кристина почла за лучшее не вступать в богословский диспут. К тому же все силы уходили на крик. Лилиан продолжала драть молча. Наконец, когда весь мир перед глазами наказуемой начал окрашиваться в багровые тона, экзекуторша с усмешкой опустила хлыст.
- Ну-с, что имеешь сказать?
- Я виновата... Я грешна... Мне... Простите...
- Вот. Уже и осознала греховность своей природы. Хорошо! А теперь... Два десятка ударов по спине треххвостой плетью.
Не надо!! Ааа!
- Что не надо? Ты считаешь, что больше не нуждаешься в наказании? Это глубокая ошибка. Самая глубокая из всех, на какие только способен человеческий ум.
Лилиан повесила на стену хлыст и взяла тяжелую плеть. Примерилась. Стегнула по воздуху. Потом размахнулась...
- Р-раз!! – спину Кристины будто разрезали ножом. Она заорала, чувствуя, как сводит горло. – Два! Три!
Кричать не было сил. Слезы залили глаза. Мозг провалился в мир смутных видений. Только пылала огнем спина. Наверное, так себя чувствовали ведьмы на костре...
- Одиннадцать! Двенадцать!
Лилиан била. Кристине казалось, ее вбивают все глубже и глубже в землю. Она задыхалась. Покрасневший мир начал зеленеть. Потом чернеть.
- Семнадцать! Восемнадцать! Девятнадцать! Как тебя зовут?
- Кристина, - ответ выплыл из глубины сознания. Краски вернулись.
- Двадцать! – три хвоста в последний раз впились в спину.
- ААААААА!!!!
- Орешь? Хорошо. Мари! – Лилиан отошла к дверям. – Мокрую простыню и настойку. Быстро. Спокойно, подруга. Уже все. Ты молодец. Думала, отрубишься.
- Я...
- Спокойно, не говори.
Зажимы сняли. Спину накрыли чем-то холодным. Потом настойка обожгла рубцы. Затем снова положили простыню.
- Принеси ей воды. Да и мне.
- Позвонить... Домой... - простонала еле слышно Кристина.
- Оправишься, через часок позвонишь. Скажешь, что все в порядке, заночуешь здесь.
- Здесь? Не отпустите?!
- Куда тебя такую отпустить? Поправишься, завтра отвезу на паром. Мари, постелешь ей в моей комнате.
- В вашей? Есть гостевая...
- Вдруг с ней болевой припадок сделается?
Спустя час Кристина пришла в себя и смогла позвонить. Трубку взяла Амина. Наорала на сестру, но потом успокоилась, пообещав все передать матери. Криса надеялась, что, увидев следы работы Лилиан, дома ее пороть уже не будут. Потом они вновь вышли на веранду. Смеркалось. Дул свежий ветерок. Кристина натянула юбку и блузу из гардероба младшей хозяйки. Мари подавала жареных лангустов.
- Лилиан, снимай штаны, - вдруг спокойно проговорила Аннела.
- Мам!
- Я кому сказала?
- Ну не надо меня пороть! – возмутилась девушка. – Я тут сверхурочные отработала, рука болит...
- Пороть не буду, если немедленно снимешь.
- Чужая же в доме!
- Десять ремней, - спокойно объявила баронесса. Мари тут же услужливо протянула ей толстый черный ремешок. Лилиан мгновенно скинула штанишки и наклонилась над столом, выставив обтянутую черными трусами стройную попу.
Ремень ударил. Еще. Дочь хозяйки даже не поморщилась. Аннела старательно отсчитала десятку. Лилиан, не одеваясь, села на место.
- Спасибо за порку, - тихо проговорила она.
- Всегда пожалуйста. В десять вечера в кровать. Мари тебя выпорет на ночь.
                                                                                    ...
- Так и живем, - сказала Лилиан, растирая мазью спину прикорнувшей на диване Крисы. – Только развелась, вернулась к матери, она и говорит: «Штаны и юбки дома можешь не носить. Все равно придется каждые полчаса снимать». Преувеличение, конечно, но колотит все время.
- Теми плетками?
- Не-не. Это мои рабочие инструменты. Ремнем, щеткой, паддлами. Все равно доводит. Еще раз в месяц меня порют в дисцентре как разведенку. И уж мои подруги-коллеги усердствуют так... Следы постоянно держатся. Еще поглубже, чем твои. Покажу потом.
- И как же ты развелась? – Лилиан принялась втирать мазь в попу Кристины. Та чуть застонала.
- А козел он был. Лучше пусть задница болит, чем жить с козлом.
- Он тебя порол?
- Щас, - возмущенно сплюнула Лилиан. – Ни хрена. Один раз только, после свадьбы. Я ему тогда сцену устроила, говорю: «Если бы моя невеста себя так капризно вела, я бы с нее три шкуры спустила и повесила на окно сушиться». Ну взял ремень... Я с тех пор в мужиках разочаровалась совершенно. Они уже и выпороть не в состоянии. Самим приходится плетками махать, чтобы все совсем к чертям не полетело. А они еще и нос воротят. Ему, понимаешь, моя работа не нравилась. Предлагал бросить, обзывал средневековым пережитком. Свинья. Как, болит?
- Да...
- Ничего. Так быстрее заживет. Знаешь, у меня выходной завтра, давай, если мать отпустит, вдвоем в лодке прокатимся до Самьелы? А то здесь ее оставлять не очень, тебя одну в ней не отпущу... А мне тоже прогуляться охота.
- Ну... - Криса смутилась.
- Если мать позволит. Она меня контролирует постоянно. Только одну ночевку в неделю не дома разрешает. В своем праве, я же разведенка... Ты там в Королевский Колледж поступаешь?
- Да, сдаю сейчас...
- А в наш не хочешь поступить? Он в рейтинге выше.
- Спасибо, - тихо простонала Кристина. – Пожалуй, не надо.
- Эх ты. Думаешь, как бы поменьше порки было. А нужно ее тебе побольше.
- Мисс Лилиан, пора спать, - на пороге выросла служанка Мари, держа в руке широкий деревянный паддл.
- Что, уже? Ох, - женщина одним движением спустила трусы. Служанка подошла, селв на кровать и перебросила младшую хозяйку через колени.
Удар. Лилиан скорчила гримасу. Шлеп! Опять слегка скривилась. Шлеп. Шлеп. После дюжины хлопков поднялась, как ни в чем не бывало.
- Спасибо, Мари, за науку, - подтянула трусы.
- Теперь мисс Христин, - заявила служанка.
- Ну нет. Ее пороть некуда, один кровоподтек.
- Велено наказать, - повела плечом стервозная Мари.
- Наказать или выпороть?
- Наказать, - чуть растерялась прислуга.
- Тогда, Крис, подойди и встань на колени. Мари, дай ей десять оплеух, как ты умеешь. Только не очень сильно, она слабая сейчас.
- Будь по вашему!
Жилистая ладонь ударила Кристину по щеке. Она застонала, уронила голову. Лилиан подняла ее и зафиксировала. Новая пощечина.
- Уй! Ай!
Когда за Мари закрылась дверь, Крис рыдала на коленях у Лилиан.
- Ну что поделать? Это у нас наука на ночь. Пора умываться и ложиться. А то еще выпорет.
Вскоре свет в комнате погас и девушки остались в темноте вдвоем.
 
 
 

[Yejik]

Во первых выражаю благодарность автору. Это один из первых рассказов который мне захотелось прочитать полностью. Обычно открывая рассказы на этом и подобных форумах, я сразу глазами ищу сцену порки и читаю ее. Тут же весь сюжет отлично сбалансирован и представляет интерес. А так же затягивает.

По самому рассказу: Тут вспоминается крылатая фраза из песни "Пол страны сидит, пол страны стережет". Причем в этом случае те кто стерегут (исполняют наказания) сами переодически "сидят" (получают порку). Особенно интересна служанка. Сама, наверное, получает регулярно, вот и радуется когда других лупить собираются.
А исполнительница основного наказания, вроде и гос служащая и сама всех лупит, но регулярно получает от матери, от дис центра, еще и от своей же служанки. Прямо замкнутый круг порки какой то.
И еще момент. Лилиан сотрудница дис центра. И она же его "клиентка". Ей наверное крайне не приятно что её коллеги могут видить ее голой сами будучи при этом одетыми.

В общем рассказа отличный, читал с удовольствием.

[Эмилия]

Во первых выражаю благодарность автору. Это один из первых рассказов который мне захотелось прочитать полностью. Обычно открывая рассказы на этом и подобных форумах, я сразу глазами ищу сцену порки и читаю ее. Тут же весь сюжет отлично сбалансирован и представляет интерес. А так же затягивает.

Спасибо)

[Yejik]

Я придумал продолжение этой истории. Сестра не передает матери информацию полученную по телефону, в надежде потом хорошенько отлупить Кристину. Мать заявляет в полиции о пропаже дочери. Дочь находят. А в итоге всех снимают трусики и получают порку в дисцентре. Сначала мать за не надлежащие воспитание и контроль за ребенком. Дочь за неосторожное управление катером. Лилиан за самосуд и сокрытие преступления. А затем они получив свои порки, в троем, вооружившись тем что нашли в комнате Лилиан, идут пороть Амину за такую подставу. В процессе порки Амина теряет сознание. И они придумывают план сладкой мести. Прямо в том виде в котором пороли, подкидывают Амину на тот второй остров.

[Эмилия]

Я придумал продолжение этой истории. Сестра не передает матери информацию полученную по телефону, в надежде потом хорошенько отлупить Кристину. Мать заявляет в полиции о пропаже дочери. Дочь находят. А в итоге всех снимают трусики и получают порку в дисцентре. Сначала мать за не надлежащие воспитание и контроль за ребенком. Дочь за неосторожное управление катером. Лилиан за самосуд и сокрытие преступления. А затем они получив свои порки, в троем, вооружившись тем что нашли в комнате Лилиан, идут пороть Амину за такую подставу. В процессе порки Амина теряет сознание. И они придумывают план сладкой мести. Прямо в том виде в котором пороли, подкидывают Амину на тот второй остров.

По законам того мира многое невозможно, особенно порка Валентины. Хотя идея забавная)

[Сидоровой козы барабанщик]

видимо, нагота приговоренной к порке нравственность уже не оскорбляла. 

Отлично.
В одной фразе, как в капле воды, отражены цинизм и ханжество этого мира. Вообще из всего рассказа видно, что они там лицемерки, корчащие из себя святош.
Рассказ роскошен, как по мне. Жаль, что вне конкурса, поставил бы "пятерочку" с удовольствием.

[Эмилия]

Рассказ роскошен, как по мне. Жаль, что вне конкурса, поставил бы "пятерочку" с удовольствием.

Спасибо) Ну на Конкурс такое странно было бы писать - авторство очевидно

[Hirsent]

Ну на Конкурс такое странно было бы писать - авторство очевидно

как будто это что-то плохое

[Эмилия]

как будто это что-то плохое

Ну не настолько же) Все-таки игра предполагает, что авторство хотя бы формально замаскировано. А если тиснуть туда продолжение собственного сериала...

[Hirsent]

Все-таки игра предполагает, что авторство хотя бы формально замаскировано.

ну если я хоть что-то понимаю, то суть конкурса, все-таки, в соревновании хорошо и с чувством написанных рассказов, а не в игре "угадай кто" разве угадайка не для того нужна, чтобы читатели попросту не отдали голоса любимым авторам, не глядя?

[Эмилия]

разве угадайка не для того нужна, чтобы читатели попросту не отдали голоса любимым авторам, не глядя?

Ну в том числе. Чтобы прочитали или хотя бы просмотрели все рассказы, а не только лишь тех, кого постоянно читают. Может, что и понравиться, потом добавят и этого автора в список. Расширение кругозора) Ну и плюс бывают конфликтные ситуации, когда друг друга бойкотируют, а на время конкурса это выключается. Но тут, по счастью, такого нет

[Hirsent]

Чтобы прочитали или хотя бы просмотрели все рассказы, а не только лишь тех, кого постоянно читают.

ну при не раскрытом, а очевидном только из текста авторстве прочитают-то все равно, скорей всего, всех

[Сидоровой козы барабанщик]

на Конкурс такое странно было бы писать - авторство очевидно

Во-первых, Hirsent права: тем, кто решит, что рассказ Ваш, это не помешает за него проголосовать.
А во-вторых, это только выглядит, что если готика - так это непременно Hirsent, если спортивная драма - так Юлия, а если Самьела или соседний остров - тогда Эмилия. На самом деле нет, не обязательно.
Я здесь размещал рассказ "Девочка", позаимствовав у Hirsent, с ее разрешения, и героиню, и тематику. А Вы потом сделали роскошную переделку, которая участвовала в конкурсе "Валентинка".
Да и у меня была мыслишка на конкурс 8 марта нарисовать легкую пародию на спортивные рассказы Юлии бренда "Он обнял рукою кубок, а другою - коллектив" (с). Отказался только от неуверенности, что самой Юлии это понравится. Ограничился тем, что немного переделал ее же повесть по Вашей идее из "Стола заказов", перенеся действие в Японию.

Впереди летний конкурс, и совершенно не удивлюсь, а обрадуюсь, увидев на нем Вашей ли рукою или кем-то другим написанный рассказ "Солнце шепчет мне: улыбнись!", от коего будет исходить тропический жар и "потный вал вдохновения" (с), про островитян и другие приключения Шурика Кристины.

[Эмилия]

А во-вторых, это только выглядит, что если готика - так это непременно Hirsent, если спортивная драма - так Юлия, а если Самьела или соседний остров - тогда Эмилия. На самом деле нет, не обязательно.
Я здесь размещал рассказ "Девочка", позаимствовав у Hirsent, с ее разрешения, и героиню, и тематику. А Вы потом сделали роскошную переделку, которая участвовала в конкурсе "Валентинка".

Теоретически могли решить, что я вам и Самьелу из под полы продала) Но в любом случае 8ое марта здесь не при чем, так что...
Для меня конкурсные и "текущие" рассказы - все-таки разные жанры. В конкурсных стараюсь замаскироваться и писать что-то более комформное для аудитории. А во внеконкурсных даю себе волю, так сказать

[Julia Steinwasen]

Отказался только от неуверенности, что самой Юлии это понравится.

Юльке понравится, можете не переживать. На других форумах, про первый наш форум написали, что больше половины рассказов моих ,посмеялась, хотела устроить конкурс рассказов, написанных под Юлькин стиль