Шура - Придурки

[Archivarius]

Звонок в дверь раздался, когда он еще не успел увлечься просмотром каких-то "развесёлых" новостей.
Александр выключил телевизор, бросил пульт на столик и, на ходу влезая в туфли, может быть, даже излишне поспешно, пошел открывать дверь.
На площадке стояла девушка с коротко постриженными черными волосами и сразу же привораживающими взгляд внимательными черными глазами. Ростом она была чуть выше его плеча.
- Это вы - Александр Петрович? - вопрос сопровождался ее же утвердительным кивком.
- Я.
- Можно войти?
- Входите, - Александр распахнул дверь, пропустил гостью внутрь, и, повернув на два оборота ручку замка, обернулся.
Она так и стояла, сделав от силы два шага мимо, и смотрела прямо на него. Ее руки, ничем не занятые, сотворили в воздухе некий жест, выражавший, видимо, неуверенность или смущение, однако голос был ровный, и в нем чувствовалось скорее раздражение или желание быстрее завершить беседу:
- Я - новая служанка госпожи Савиной, и она прислала меня к вам вот с этим.
_Ага!_
Девушка достала из кармана сложенный в несколько раз небольшой листок бумаги и протянула Александру. Только сейчас он обратил внимание на ее платье: легкий ситец, бледные тона - голубой и розовый, почти спереди нашиты два больших кармана. Довольно специфически смотрится - Золушка, да и только. _Где она это взяла - специально сшила, что ли?_
Александр развернул бумагу, и едва не выронил выпорхнувшую оттуда сторублевку. "Александр Петрович!" - гласила надпись, сделанная знакомым витиеватым размашистым почерком - "Будьте любезны наказать эту несносную девчонку как можно строже! Это моя новая горничная, и ее еще многому надо научить! Савина." Александр пожал плечами.
- Ты записку читала? - спросил он, автоматически переходя на "ты" после выяснения статуса гостьи. Девушка, слегка помедлив, кивнула.
- Мне, честно говоря, абсолютно все равно, чему тебя собралась учить мадам Савина, - он аккуратно сложил купюру и положил в наружный карман пиджака, в котором обычно носил мобильник. Записка отправилась в правый боковой. _Потом не забыть бы вынуть._
- Для начала я сам тебя кое-чему научу. Проходи сюда!
Александр распахнул двери в небольшую комнату и, пока посетительница проходила внутрь, плотно закрыл вторую входную дверь в квартиру.
Комната, в которую зашла девушка, не отличалась изысканным убранством: на голом паркетном полу, посередине, стояла широкая деревянная скамья, в правом от двери углу - стул, а рядом с ним - небольшой шкафчик.
- Стой здесь, - указал он на место рядом со скамьей, а сам прошел в угол и устроился на стуле, заложив ногу на ногу. Некоторое время они смотрели друг на друга: он - внимательно, неторопливо разглядывая чуть резкие черты ее лица, она - внутренне собравшись и поэтому как-то даже несколько безразлично.
- Итак, во-первых: приходя к кому-либо в дом, надо здороваться, согласна?
Девушка вскинула брови - видимо эта простая вещь совершенно вылетела у нее из головы.
- Да, - она согласно кивнула и склонила голову немного набок, рассматривая Александра уже не так напряженно и с некоторым интересом. _Интереснее стало? Отлично!_
- Во-вторых, знакомясь с человеком, следует назвать ему своё имя, так?
- Так, - она опять кивнула. _Вообще, кивать - ее любимый жест, но только она одна, наверное, умеет кивать так, что хочется сквозь землю провалиться._
- Меня зовут Марина.
- И, в третьих, за такие вещи положено извиниться.
- Извините меня, пожалуйста, - все так же спокойно проговорила Марина.
- Извиню. Но только после того, как накажу. А сейчас расскажи, Марина, что ты такое натворила.
- Я? - она, видимо, не собиралась этого рассказывать, поэтому немного замялась _собиралась-собиралась, полдня над этим думала_ , - ну,... я хозяйкин любимый костюм испортила...
- Как же, интересно?
- Бросила его в машину... а там еще джинсы мои лежали...
- Это который - светло-серый?
_Ну-ка, согласится она свой любимый костюм в стиральную машину запихать?_
- Да... _герой!_ А вы его видели?
- Видел!... Костюм за две с половиной тысячи долларов - в машину вместе с джинсами?!
- Ну, я забыла его в химчистку отнести. Думаю - постирается, ладно. А что джинсы вчера туда кинула - забыла как-то...
Раскаяние на ее лице было настолько же ненастоящим, насколько неподдельным - беспокойство. _Интересно, оно тоже было ненастоящим?_
- Да, хороша горничная, - Александр покачал головой и вздохнул, - ладно, что заработала, то и получишь, - он выпрямился на стуле, снял одну ногу с другой и хлопнул себя по коленкам:
- Горничная Марина, за халатность, безалаберность и попытку обмана ты будешь высечена двадцатью ударами розги... Как раз на сто рублей и будет.
- Но, Александр Петрович!.. - девушка подобралась и резко посерьезнела, - это... много... _в смысле - мало? сегодня хочется больше - ну-ну_
- Кроме того, - с напором продолжал он, - за то, что ты со мной не поздоровалась, за то, что не представилась сразу, и за то, что извинилась только после напоминания, я добавляю тебе еще три удара!
- Но, Александр Петрович, послушайте, - она сложила руки перед собой и убедительно сделала крайне жалобное лицо, - я же не специально это сделала! Пожалуйста, ведь хозяйка не написала, как именно надо наказать, - Марина даже сделала небольшой шажок вперед, - даже десять... раз... будут достаточно строгим наказанием для меня!
_Может, она именно это и имеет ввиду? - слишком уж от души говорит..._
- Не надо меня упрашивать. Раздевайся и ложись! - приказал Александр.
Девушка, однако, выполнить приказ не торопилась, а стояла, глядя на него своими магнетическими глазами, как будто ждала еще чего-то. На ее щеках сквозь легкую природную смуглость пробивался румянец.
- Тебе что-то непонятно?
- А как раздеваться и куда ложиться?
- Раздеваться - быстро! Одежду сложишь на пол. А ложиться, конечно, на лавку, лицом вниз - ноги вместе, руки вытянуть!
- Нет, - она помотала головой, - я имею ввиду - что снимать?
- Снимать всё - догола раздевайся.
- А вы, - она слегка изогнула бровь, - будете стоять и на меня смотреть? _да, разошлась сегодня!.._
Терпение Александра кончилось:
- Да, я буду на тебя смотреть, а потом - мало того - буду тебя еще и пороть! Давай, не спи на ходу!
- А я и не сплю! - фыркнула себе под нос девушка и повернулась к Александру спиной.
- Ну, тогда получишь еще два удара за пререкания и дерзость. _Двадцать пять-то тебе хватит?_
Марина, раздеваясь, больше не отвечала. Кончики развязанного пояса опустились по обе стороны бедер, руки ухватились за края платья и потянули его вверх. Одновременно с тем, как легкая ткань поднималась, открывая его глазам стройное сильное тело, Александр чувствовал, как что-то в его груди, наверное, сердце, понемногу уходит вниз.
Марина перехватила платье выше и стащила с себя окончательно, недовольно встряхнув растрепавшимися волосами. Не складывая, кинула платье в угол, выгнула спину и протянула руки к застежке лифчика. Резким движением расстегнула его, но сняла медленно, плавно, не торопясь. Александр глубоко вздохнул... Зацепила трусики большими пальцами, несмело потянула их вниз. Потом, не меняя положения рук, повернулась к нему в пол оборота и бросила в его сторону короткий яростный взгляд - магия этого движения отдалась в груди Александр маленьким смерчем... Вернувшись в прежнее положение, Марина быстрым движением стянула трусики вниз, до самых щиколоток, согнувшись при этом пополам, чем окончательно лишила глядящего на нее мужчину возможности соображать. После чего, переступив ногами, откинула трусики в сторону, выпрямилась и замерла.
- Что стоишь, - сказал Александр, отлепив от нёба сухой язык, - ложись... _Сколько раз я видел, как она раздевается, и каждый раз..._
Она сделала полшага до скамьи, неловко примерилась _будто в первый раз_ , занесла правую ногу, снова поставила ее на пол, мельком обернулась - теперь уже не яростно, а как-то беззащитно - и, вздохнув, все-таки решилась: встала на скамью на правое колено, нагнулась, оперлась на руки, закинула левую ногу и вытянулась на скамье. Марина немного не рассчитала _да, как же!_ , и кисти протянутых рук выступали за край скамьи.
- Подвинься назад немного, - скомандовал Александр, поднялся со стула и подошел к шкафу, стараясь, впрочем, не выпускать ёрзающую Марину из поля зрения.
_Хорошо, что розги приготовил._
Вытащив первую попавшуюся розгу, он несильно взмахнул ей в воздухе.
- Александр Петрович! - вдруг откликнулась на свист розги вытянувшаяся на скамье девушка. Голос прозвучал как вырвавшаяся неожиданно просьба о пощаде.
- Что?
- А... вы меня... привязывать не будете?
- Нет, не буду, - ответил Александр, подходя к скамье, - я до двадцати пяти ударов не привязываю. А будешь дергаться - привяжу и еще десяток добавлю!
- Так, вы же мне двадцать пять и назначили? - голова немного приподнялась, девушка взглянула на него. В таком положении она явно стеснялась меньше, чем стоя голой или раздеваясь перед ним.
- Назначил я - двадцать, а пять ты сама заработала! Лежи смирно - за каждый поворот по лишней розге получишь!
Она отвернулась, уткнулась лицом между рук и замерла. Александр принял удобную позицию, примерился, не касаясь розгой тела девушки, _всегда хочется немного растянуть эти сладкие секунды перед самым началом порки _ и несильно замахнулся...
- Александр Петрович! _странно, но она боится боли, и эта небольшая пауза перед первым ударом инстинктивно заставляет ее потянуть время_ А кричать можно?..
- Кричать - можно. _А не закричать и не получится._
И, снова замахнувшись, хлестнул. "А!" Голова поднялась вверх и снова спряталась в руки, тело на миг напряглось, снова расслабилось... "А!" Скорее вдох, чем вскрик... "А!"...
На коже еще не успели проступить следы ударов - не слишком ли быстро взял? Но ведь не сильно... Вот теперь - можно посильнее... "А-у!"... Пауза - чуть больше... Спина выгибается, шея поднимается вверх - это она упирается лбом в скамью... Пальцами держится за край, как будто висит, а не лежит... А часть нетронутой попы прибережем на последок... Выгибается еще больше, почти отрывая груди от дерева скамьи - и падает обратно... Боже, я с ума сойду... Десяток есть. Надо розгу поменять. Пусть вздохнет немного... Сейчас - чуть полегче и пореже... Как ноги сжимает при каждом ударе... Разве она кричит? - она поет!... Давай-ка по свежему - для передыха... Еще... Хотя ей уже все равно, наверное - такое ощущение, что вся попа огнем горит... А теперь - посильнее!... Дурацкая розга сломалась. Новую... Хорошо, что двери двойные, а то все соседи бы уже сбежались... Не выдерживает, колотит ногами по скамье... Ничего...
- А теперь - дополнительные, для улучшения воспитанности. Сколько их?
- Три...
- Правильно, - "Ай!"... "Ай!"... "А-ммм!" _Несильно, но часто - губу закусила..._
- А теперь - за дерзость. Сколько? _- пока что... новую розгу..._
- Три!...
- Я назначил - два. Но, раз уж сказала - будет три. Держись за скамью!
Пальцы впиваются в дерево, голова вжимается в руки. За дерзость - самые сильные...
...Александр отбросил в сторону ненужную более розгу и присел на корточки рядом с головой задыхающейся Маринки. _Как азиаты умудряются просиживать в такой позе часами?_ Встал на колени, протянул руку, нежно провел рукой по растрепавшимся коротким волосам. Она чуть приподняла голову, и он подвинулся поближе, к самому раскрасневшемуся лицу. Щеки влажные, глаза как в тумане:
- Александр Петрович...
_Что, игра еще не закончена?!_
- Да?...
- Шурка, изверг! - Маринка клацает зубами какой туман - молния, а не глаза, и, если бы он не успел отпрянуть, ровные небольшие зубки наверняка откусили бы ему правое ухо. Приподнявшись на локтях, Маринка смеялась - в полном восторге от произведенного эффекта...
***
Александр лежал на спине, укрывшись легким одеялом. Маленькая чашка дымящегося еще кофе стояла в районе живота и плавно покачивалась в такт его ровному дыханию, только иногда, когда он глубоко затягивался сигаретой, немного накреняясь и угрожая вылить часть густого напитка то ли в блюдце, а то ли сразу в постель.
- Слушай, Шур-шур, - сказала Маринка, пролив на подушку очередную порцию джин-тоника: очень неудобно пить из жестяной банки, лежа на животе, - скажи мне...
И замолчала, напряженно о чем-то размышляя, если судить по грозно сдвинутым бровям.
Откликаясь на смешное прозвище, Александр, более на уровне рефлекса, нежели осознанно, пробежал пальцами по маринкиному одеялу, изображая маленького копошащегося зверька.
- Дык, и что же тебе сказать?
- А я не спросила, разве? - ах!...
Попытка повернуться на бок, опираясь на локоть, чтобы сделать хоть один нормальный глоток, потерпела фиаско - Маринка снова заняла прежнюю позу, уткнулась в подушку и, чуть повернув к нему голову, повторила:
- Скажи, Шур-шур, ты меня к мужу не ревнуешь?
Он обернулся, удивленно вскинув брови. На него внимательно смотрели черные блестящие глаза.
Александр осторожно снял с живота чашку, сделал небольшой глоток и поставил чашку на место. Пить кофе, лежа на спине, довольно неудобно... _Но до чего приятно!_ - он потушил сигарету в стоящей на тумбочке пепельнице, засунул руки под голову, прикрыл глаза и блаженно вздохнул. Чашка предостерегающе звякнула о блюдце.
- Нет, не ревную. Что за ерунда... Как я могу к нему ревновать - мы ведь для совсем разных вещей нужны, - он улыбнулся, - он тебе нужен для семьи, дома, любви, заботы, ласки и воспитания детей.
- А ты? - _не собирается ли она освежить джин-тоником его глупо улыбающийся портрет?_ Он приоткрыл один глаз и покосился в ее сторону. Не собирается.
- А я тебе нужен - как воздух! - и он улыбнулся, еще более довольно, уже совсем - как объевшийся кот.
- Ну-ка, ну-ка!
- Маринкин, ты без воздуха сколько проживешь?
Пауза.
- Дальше, пожалуйста.
- А без порки ты сколько проживешь?
Уже без паузы, серьезно и уверенно:
- Лет семь.
- Вот видишь, - _что, собственно, "видишь", он ведь думал, что она ответит что-нибудь вроде "нисколько". Хотел спросить "а дальше?", но передумал - а то он не знает, что "дальше", и как чувствует себя человек, годами гоняющий по самым темным закоулкам сознания часть самого себя_ . - Значит каждой нашей встречей я помогаю тебе сохранить семью по крайней мере еще на семь лет вперед.
Встает с кровати? Нет, просто махает ногой. Из ноги получается никудышный веер.
- Шур-шур, я хочу тебя задушить, - _Боже, помоги мне понять эту женщину!_
- До смерти?
- Почти! - в этот момент он потерял нить разговора, потому что Маринка, приподнявшись на локте, допивает свой джин-тоник, согнув для сохранения гармонии одну ногу.
- Э-э-э..., - о чем это мы? Александр одним глотком допил кофе и поставил пустую чашку к пепельнице. Ах, да. - Тогда лучше запори.
- Чего захотел! - _голос дерзкой девчонки, а не взрослой матери семейства._ - Порку еще заслужить надо!
Банка летит куда-то на пол. Она смотрит на него так, как будто решает - задушить ли этого негодяя или разорвать острыми ногтями на мелкие кусочки...
- Куда же я без вас..., - неожиданно взгляд ее из почти яростного становится почти нежным, - ... двоих... придурки...
Маленькая слабая девочка зарывается лицом подмышку большому сильному мужчине, который не сразу даже может понять - плачет она, или смеётся... Он обнимает ее за вздрагивающие плечи и крепко прижимает к себе.
- Шур-шур, - долетает до его переполненного нежностью сознания приглушенный простыней голос, - шлепни меня по попе. Со всей силы!
Еще не успев задуматься, движимый только желанием выполнить просьбу, он поднял левую руку и со всей силы опустил ее на тело своей любимой маленькой женщины. шлепок
- Ваааау!...
В следующий момент Шур-шур уже боролся с разъяренной черной пантерой...