Эрмуэт - Алиса в Зафорумье

[Archivarius]

Глава 6 _1_
Он действительно был похож на яйцо.
Шалтай-Болтай сидел, сложив по-турецки ноги, на стене, такой тонкой, что Алиса только диву далась, как это он не падает.
- А как похож на яйцо! - произнесла она вслух.
- До чего мне это надоело! - сказал вдруг Шалтай-Болтай, не глядя на Алису. - Все зовут меня яйцом - ну просто все до единого!
- Я только сказала, что вы похожи на яйцо, сэр. - мягко пояснила Алиса.
- А некоторые девочки похожи на сообразительных. Но ими не являются. - буркнул Шалтай, все так же глядя в сторону. - Если бы они говорили вежливо, они были бы сообразительными.
- Извините, а разве не наоборот? Если бы девочки были сообразительными, то они говорили бы вежливо?
- Это очень неудобно, - заметил Шалтай-Болтай, - когда вначале идет причина, а потом следствие.
- А разве может быть иначе? - пробормотала Алиса.
- Может! - отрезал Шалтай-Болтай. - Насколько было бы удобнее, если бы все было наоборот! Тебя когда-нибудь наказывали?
- Разве что за провинности, - призналась Алиса.
- А если бы тебя наказали до провинности, то, возможно, ты бы трижды подумала и не стала ее совершать! - торжествующе заключил Шалтай-Болтай.
На это Алиса не нашлась, что ответить и только растерянно посмотрела на собеседника.
- Ни вежливости, ни сообразительности. Проверим зрение. Кого ты тут еще видишь, кроме меня?
- Никого, - ответила Алиса.
- Ха-ха-ха! - засмеялся Шалтай. - Вот и села в лужу! Я тут один-одинешенек!
- Но именно это я и говорила, - с обидой сказала Алиса.
- Проблемы со зрением и полное отсутствие памяти! - объявил Шалтай. - Ты же только что увидала тут Никого. А Никто, между прочим, гостит сейчас у Брандашмыга. - Кстати, как тебя зовут?
- Меня зовут Алиса, а почему...
- Какое глупое имя, - нетерпеливо прервал ее Шалтай-Болтай. - Что оно значит?
- Разве имя должно что-то значить? - проговорила Алиса с сомнением.
- Конечно, должно, - ответил Шалтай-Болтай и фыркнул. - Возьмем, к примеру, мое имя. Оно выражает мою суть! Замечательную и чудесную суть! А с таким именем, как у тебя, ты можешь оказаться чем угодно... Ну, просто чем угодно! Если бы тебя звали Лиса, Кулиса или хотя бы Биссектриса, с тобой можно было бы иметь дело, потому что всегда приятнее иметь дело с тем, чье имя означает хоть что-нибудь. Вот тебе и автобус _2_ !
- Я не понимаю, причем здесь "автобус"? - спросила Алиса.
Шалтай-Болтай презрительно улыбнулся.
- И не поймешь, пока я тебе не объясню, - ответил он. - Я хотел сказать: "Разъяснил, как по полкам разложил!"
- Но "автобус" совсем не значит: "разъяснил, как по полкам разложил!" - возразила Алиса.
- Когда я беру слово, оно означает то, что я хочу, не больше и не меньше, - сказал Шалтай презрительно. - Тем более, что слово "автобус" ничего не означает.
- Как это ничего, если я на нем ездила? - возмутилась Алиса.
Шалтай вытащил лорнет и заинтересованно уставился на нее.
- Первый раз вижу девочку, которая умеет ездить на слове. Это не очень жестко?
- Я не это хотела сказать... - начала Алиса, но Шалтай перебил:
- Первый раз вижу девочку, которая говорит не то, что хочет.
- Я хотела сказать, что слово "автобус" означает...
- Ты знаешь, что такое латинский язык? - снова перебил Шалтай-Болтай.
- Наверное, это язык, на котором говорят в Латинской Америке, - Алиса осталась очень довольна своим логическим рассуждением.
Однако радовалась она не очень долго. Вообще-то Алиса знала, что если постоянно отвечать на вопросы неправильно, то рано или поздно тебя обязательно накажут. Но она не ожидала, что это окажется так рано. К тому же лежать на коленях у Шалтая было очень неудобно - вы еще не забыли, что он действительно был похож на яйцо?
- Ты предпочитаешь розоветь или веселиться? - деловито спросил Шалтай, заворачивая платьице Алисы на спину.
- Веселиться, наверное, лучше, - вежливо ответила Алиса.
- Хорошо, - удовлетворенно сказал Шалтай, вытаскивая огромное весло. - Каждому понятно, что от весла веселятся, от розог розовеют, от плетки плесневеют, а от линейки линяют.
- А от ремня? - хотела спросить Алиса, но тут на ее панталончики приземлился такой шлепок, что спрашивать немедленно расхотелось.
Когда попа горела уже совсем невыносимо, Шалтай спустил ее с коленей и распорядился:
- А теперь встань у стенки в угол и продолжим наш разговор.
- Но у этой стенки нет углов, - робко сказала Алиса.
- Поищи хорошенько, и уж какой-нибудь завалященький угол точно найдется. Видишь, на земле валяется дерево? Значит, что-то валященькое у нас уже есть. Осталось сделать его завалященьким. - С этими словами Шалтай поднял дерево и завалил его на стену.
- Вот тебе и завалященький угол! И даже два угла! - торжествующе завопил он.
Поставив Алису лицом к стенке, Шалтай как ни в чем не бывало спросил:
- Что такое омнибус?
Алисе совершенно не хотелось больше ни веселиться, ни тем более розоветь, поэтому она очень аккуратно сказала:
- Возможно, я ошибаюсь, но мне кажется, что это может быть старинная конная повозка для пассажиров.
- Не возможно, не ошибаешься, не может, а точно! - отрезал Шалтай-Болтай. - И раз ты совершенно не знаешь латинского языка, о чем свидетельствует твое нынешнее положение, сообщаю, что это слово - дательный падеж множественного числа от слова omnis, что означает "весь", образованное с помощью окончания bus. Что такое падеж, надеюсь, тебе известно?
Алисе очень хотелось сказать, что падеж - это то, что произойдет, когда Шалтай-Болтай свалится со стены, но это было бы очень неосторожно, потому что в шлепке Шалтай соображал очень хорошо. Поэтому она ограничилась коротким кивком.
- Да.
- Возможно, ты не такая глупая, как кажешься с первого взгляда, - заметил Шалтай. - Но чтобы это проверить еще раз, скажи, что в таком случае означает слово омнибус?
Стоя в углу с нашлепанной попой, не так-то и просто сообразить в уме дательный падеж множественного числа от слова "весь", но некоторые перспективы что-то привносят в мышление, и Алиса ответила:
- Всем.
- Я прав, - снова завопил Шалтай. - Ты и в самом деле не такая глупая. Омнибус так назвали, потому что он предназначен всем! А слово "авто" что означает?
"В жизни не сдавала экзамена в таком виде" - подумала Алиса и постаралась сосредоточиться - ведь вопрос был по-настоящему трудным. Вдруг ее осенило - ведь она играла в шахматы, и знала, что если поставить мат самому себе, то это будет называться "автомат". И она с гордостью выпалила:
- Сам.
- Да, ты еще не окончательно потерянный член общества, - милостиво изрек Шалтай-Болтай. - Раз так, скажи, что означает в таком случае слово "автобус"?
Спустя некоторое время Алиса поняла, что ничего не понимает. Дательный падеж множественного числа от слова "сам"? "Самим" - бессмыслица какая-то. Наблюдавший за ней Шалтай торжествующе захохотал:
- Теперь ты поняла, почему я сказал, что слово "автобус" ровным счетом ничего не означает?
- Вы так хорошо все объясняете, - начала Алиса. Не то чтобы она хотела подольститься, но ей очень хотелось покинуть этот пусть даже завалященький угол. - Не могли бы Вы разрешить мне выйти из угла и объяснить, что значит стихотворение, которое называется "БармаДом"?
- А зачем мне разрешать тебе объяснить стихотворение, если я и сам его могу объяснить?
- Извините, я опять хотела сказать...
- Если ты хочешь что-нибудь сказать, рекомендую сказать именно то, что хочешь, - отрезал Шалтай. - Надежнее метода нет. Ладно, выходи и читай свое стихотворение. - Я могу тебе объяснить все стихи, какие только были придуманы, и кое-какие из тех, которых еще не было!
Это обнадежило Алису, и она начала:

Винелось. Пропкие верлы
Хищели на старках.
И звозко щёстели рехлы,
Как беник в эниках.

- Что же, хватит для начала! - остановил ее Шалтай. - Здесь трудных слов достаточно! Значит, так: "винелось" - это когда ты что-то уже натворила, но тебя еще только готовятся наказать, и ты чувствуешь свою вину.
- Понятно, - сказала Алиса, - а "пропкие"?
- "Пропкие" - это прочные и крепкие. Понимаешь, это слово как бумажник. Раскроешь, а там два отделения! Так и тут - это слово раскладывается на два!
- Да, теперь мне ясно, - заметила задумчиво Алиса. - А "верлы" кто такие?
- Не кто, а что. Это помесь веревок и кандалов!
- А что такое "хищели"?
- Хищно висели, разумеется!
- А "старки", - сказала Алиса, удивляясь собственной сообразительности, - это станки для порки, верно?
- Совершенно верно! Ну, а "звозко щёстели" - это звонко и резко щелкали или свистели. А "рехлы" - это ременные хлысты! Вот тебе еще один бумажник!
- А "беник" - это тоже что-то такое страшное?
- Нет, это всего-то шорох спускаемых трусиков. Ну а насчет "эников" я и сам сомневаюсь. По-моему, это значит "стоять в углу на коленях с поддернутым платьицем". Смысл тот, что тебе должно быть стыдно. Где ты это все нашла?
- Прочитала на Литературных попытках две ветки назад.
- Хорошее место, - кивнул Шалтай-Болтай. - Жаль только, что попы встречаются там чаще, чем литература.
- Какие попы? - оторопела Алиса.
- Такие! - отрезал Шалтай. - Ты же не будешь отрицать, что там всячески тыкают попы? Потому это и называется попытками. Давай дальше.
И Алиса продолжила читать стихотворение.

О саба, где твой БармаДом?
Он так с тобой жестрог!
Он сечепорет плетемнём
То, что повыше ног!

И саба выбросила вон
Стрекожаный ремень.
Ивняк, что виден из окон,
Снесла под самый пень!

Брасшейник скуксила огнем,
Сварила мартинет,
И перестроила свой дом -
Теперь углов в нем нет!

Уже разделалась с хлыстом,
Как вдруг звенит звонок -
Идет спокойный БармаДом,
И взгляд его глубок!

И ноги сабы затряслись
Абсолютневпопад,
И руки сами понеслись,
Чтоб спустоголить зад.

Мудрулыбнулся БармаДом
И снял с себя ремень,
И свистом был наполнен дом
Весь долгий этот день.

Раз-два, раз-два! Горит задок,
Что подняла сама.
Так БармаДом солидно смог
Добавить ей ума!

Впечатал сабе БармаДом
Воспоминавсегда,
О Доме саба о таком
Мечтает все года...

Винелось. Пропкие верлы
Хищели на старках.
И звозко щёстели рехлы,
Как беник в эниках.

- Очень волнующие стишки, сэр, - сказала Алиса задумчиво, - но понять их не так-то легко. Наводят на всякие мысли - хоть я и не знаю, на какие... Одно ясно: кто-то кого-то здесь наказал... А, впрочем, может и нет...
- По-моему, совершенно понятные стихи, - заметил Шалтай-Болтай. - Непонятно только, почему он тает столько времени.
- Сколько времени и кто тает? - удивилась Алиса.
- Меч, разумеется, - ответил Шалтай-Болтай.
- Какой такой меч?
- Тебе виднее, - заявил Шалтай-Болтай. - Ведь это же твое стихотворение! Прощай!

Этого Алиса не ожидала, но после такого прозрачного намека оставаться было бы невежливо.
- До свидания, - сказала она, стараясь, чтобы голос ее звучал бодро. - Надеюсь, мы еще встретимся.
- Даже если встретимся, я тебя все равно не узнаю, - недовольно проворчал Шалтай. - Ты так похожа на всех людей!
- Обычно людей различают по лицам, - заметила задумчиво Алиса.
- Вот я и говорю, - сказал Шалтай-Болтай. - Все на одно лицо: два глаза, в середине - нос, а под ним - рот. У всех всегда одно и то же! Вот если бы людей различали по попам, было бы гораздо проще! У одной девочки пятнадцать полосок от розги, у другой - десять от ремня. Ну, а такая не окончательно пропащая девчонка, как ты, имела бы шансы ограничиться всего пятком. Или пяток лучше не по попе, а по пяткам?
- Но это было бы так некрасиво! - возразила Алиса.
В ответ Шалтай-Болтай только закрыл глаза и сказал:
- Попробуй - увидишь!

Алиса совсем собралась уходить, но вдруг услыхала, как неподалеку кто-то громко пыхтел, словно огромный паровоз.
- А в этом лесу водятся львы? - робко спросила она.
- Водятся ль мы? Мы не водимся. Это всего-навсего Черный Король, - сказал Шалтай-Болтай. - Ему снится сон! И как по-твоему, кто ему снится?
- Не знаю, - ответила Алиса. - Этого никто сказать не может.
- Ему снишься ты, разумеется! - закричал Шалтай-Болтай. - Ну, и все остальное Зафорумье тоже. Если этот вот Король вдруг проснется, все сразу же - фьють! - потухнет, как свеча!
- Ну тогда это должен быть не Король, а не меньше чем Президент! - решила Алиса. - И вообще, если все - это только сон, то кто же тогда Вы, хотела бы я знать?
- То же самое, - с удовольствием прокричал Шалтай-Болтай.
Он так громко проорал эти слова, что Алиса испугалась.
- Ш-ш-ш, - прошептала она. - Не кричите, а то Вы его разбудите!
- Тебе-то что об этом думать? - сказал Шалтай-Болтай - Все равно ты ему только снишься. Ты ведь не настоящая!
- Берклианец, солипсист немытый, - хотела подумать Алиса, но не подумала, потому что не знала таких сложных слов.
- Ай! - На этот раз ее панталончики оказались спущенными до колен. Наверное, она хотела подумать слишком громко. И Алиса веселилась, розовела, линяла, и даже немножко плесневела - похоже, Шалтай-Болтай обиделся по-настоящему. Когда он взялся ее ремонтировать, Алиса не выдержала и закричала. Шалтай-Болтай от неожиданности вздрогнул и полетел вниз со стенки.
"Вот это и есть самый настоящий падеж", - подумала Алиса. - "Вот только какой? Если винительный, то кто виноват? А если творительный, то кто это сотворил? Похоже, раз он прихватил и меня, то это падеж именитель..."
Тут Алиса приземлилась прямо на Шалтая-Болтая, который с грохотом разлетелся на мелкие кусочки! И немедленно пыхтение закончилось, и раздался громкий зевок...

Алиса подняла голову. Кругом не было ни-че-го.
"Куда девается пламя свечи, если погасили свечку", - подумала перепугавшаяся Алиса. И вдруг поняла, что ее действительно беспокоит.

ПОЧЕМУ В ТАКОМ СЛУЧАЕ БОЛИТ ЕЕ ПОПА?
----------
----------
_1_ Невзирая на название, никаких других глав не сущест
----------
_2_ В исходном тексте использовалось так же бессмысленное в данном контексте слово "сл