Общага

[Mih]

Это идеальное общежитие, где добрая вахтёрша любит всех окружающих и не мешает людям жить так, как им хочется, а сознательные студенты самостоятельно компенсируют недостатки организации учебного процесса.



Общага

Институтская общага стояла грубым каменным утюгом, выпиравшим на улицу из странных, тёмных пространств. Казалось, что большую часть здания размывает туман, скрывая от нас истинные его габариты. Вход в полумрак вестибюля загораживала вертушка, к ней примыкала фанерная будочка, тускло подсвеченная изнутри. Там, вывалив наружу необъятные свои груди, по-хозяйски восседала бессменная вахтёрша баба Клава.

Когда в общагу норовил проникнуть чей-нибудь ухажёр, он немедленно ставился перед выбором - подвергнуться экзекуции или позорно уматывать восвояси. Для этого возле вахты рядом с низенькой лавкой всегда стояло ведро со свежими розгами. Опасаясь выставить себя трусом, герой-любовник с независимым видом гордо спускал штаны. После окончания порки Клавдия Ивановна, устало отдуваясь, щёлкала вертушкой и ворчливо заявляла: "Давая, дуй, архаровец! Заждалась небось уж твоя прошмандовка!" К огромному удовольствию студенческой братии, в выражениях баба Клава не стеснялась.

Точно так же доставалось и подружкам проживавших в общаге студентов. Ни одна из них не осмеливалась предать свою любовь. И задрав юбку, девка ложилась на лавку, прямо на виду у болтавшихся в холле студентов. Всыпав как следует горячих, Клавдия Ивановна любезно отправляла "прошмандовку" к "заждавшемуся её архаровцу". Под горячую вахтёршину руку, бывало, попадали и родители студентов, и прочие их родственники. Никто не пытался спорить - низкий грудной голос старой вахтёрши буквально завораживал, заставляя улечься на лавку. И в общежитии всегда был порядок.

Бывало, что баба Клава ночью устраивала неспешный обход того или иного этажа общаги. Обнаружив в какой-нибудь постели "непорядок" и "безобразие", она без всякого стеснения вытаскивала голую парочку из-под одеяла. Зажигался свет и, под аплодисменты остальных обитателей комнаты, аморальное поведение тут же сурово наказывалось розгами. До выяснений, не являются ли изобличенные полюбовники на самом деле законными мужем и женой, Клавдия Ивановна не снисходила. И, по всеобщему мнению, правильно делала.

Надо сказать, что все здешние студенты и студентки поголовно состояли в некоем неформальном студенческом сообществе. Смысл этого сообщества был в привнесении в заурядную жизнь романтического духа средневековых университетов. Естественно, с помощью розги. Так, например, по субботам учащихся публично секли за низкие оценки. Экзекуцию с огромным удовольствием осуществляли их же товарищи и товарки. А по воскресеньям для профилактики пороли отличников.

Естественно, что при таких обычаях розги пускались в ход по любому поводу. Нельзя было пройти по этажу, не встретив в коридоре пару-тройку голых наказанных задниц, из комнат постоянно доносились истошные вопли провинившихся. Кстати, отсутствие прегрешений оправданием не являлось - привыкшие к должному распорядку ягодицы регулярно требовали розог.

Как-то под вечер в дверях общаги появилась Светлана Игоревна, совсем ещё юная преподавательница профильной кафедры вуза. Будучи куратором одной из групп, она позабыла передать старосте этой группы какие-то срочные документы и, усовестившись, исправляла свою ошибку. "Куда, милочка? Небось к хахалю своему?!" - раздался неподражаемый бас Клавдии Ивановны. "Да я к Сидорову, на 3-й этаж, он староста 17-й группы, передать документы, вот" - от неожиданности засуетилась Светлана Игоревна, судорожно роясь в сумочке в поисках удостоверения. "Ишь, шустрые нонче пошли... Вроде у твоего Сидорова вчерась другая была. Ох, и надрала я ей задницу!" - зевая, потянулась вахтёрша.

"Вот, преподаватель я" - Светлана Игоревна протянула найденные наконец корочки. "Если что, и студенты подтвердят" - на всякий случай добавила она, увидев в полумраке холла замершие в предвкушении знакомые лица. "Ага, знаем мы вас, все одного хотят, даватели-подаватели" - проворчала баба Клава - "Давай, скидавай трусы - и марш на лавку!" И тут на перепуганную преподавательницу неожиданно снизошёл благостный Дух Общаги. Она с обожанием поглядела на ухмылявшуюся вахтёршу, зачем-то сделала книксен и с лёгким сердцем задрала коротенькую юбку. Трусы свалились сами. Отполированная сотнями студенческих тел скамья приятно холодила кожу, в воздухе пахло волшебством. Засвистели, сладко запели розги...

Через месяц Светлана Игоревна была единогласно избрана Великим Магистром местного сообщества. Ей вручили Особую Нарукавную Повязку и настоящую старинную Шапочку Магистра. И все обитатели общаги, собравшиеся по такому поводу в вестибюле у вахты, торжественно обнажили ягодицы. А сидевшая в своей будочке Клавдия Ивановна прослезилась и тихонечко хрюкнула.


фото: Ян Саудек

[Валеро]

Это великолепно! И очень понравилась иллюстрация, конструктивизм прекрасен, это один из моих любимых стилей ;)) Может, конечно, это преувеличение, но всегда казалось, глядя на архитектуру того периода, что в конструктивизме отображен некй зримый образ стремления в прекрасному будущему, такие, утонченные, строгие формы, устремляющиеся в даль. Соотнося иллюстрацию пгупсика с этим общежитием, воспринимается оно на порядок оптимистичнее ;))

[Mih]

Это великолепно! И очень понравилась иллюстрация, конструктивизм прекрасен, это один из моих любимых стилей ;)) Может, конечно, это преувеличение, но всегда казалось, глядя на архитектуру того периода, что в конструктивизме отображен некй зримый образ стремления в прекрасному будущему, такие, утонченные, строгие формы, устремляющиеся в даль. Соотнося иллюстрацию пгупсика с этим общежитием, воспринимается оно на порядок оптимистичнее ;))

Так прекрасное будущее тогда и представлялось в виде большой общаги - 20-е годы, ранний СССР...
А мои персонажи - тематики-эксгибиционисты, им это в самый раз - вся жизнь на виду и секут при всех.