Судьба Аннет

[Julia Steinwasen]

***
Юг Германии, граница со Швейцарией. Средневековье. На территории Германии шла религиозная 30и летняя война. Но эта война была не только религиозной. В то время как император думал о религии, более мелкие князья, графы и, даже герцоги, думали, прикрываясь религией, лишь о том как обогатиться, как урвать у более бедных и мелких соседей, побольше земли.
***
Молодая девушка открыла глаза, её разбудил церковный колокол, отбивший уже 10 утра. Церковь находилась рядом с замком и колокольный звон было очень хорошо слышно. Она потянулась на кровати, так не хотелось вставать, на улице был сплошной туман, типичный для осени в этих краях. В комнате было очень холодно и так не хотелось вылазить из-под тёплого одеяла.
Аннет была избалованная 16и летняя девочка. Она была дочерью Михаеля фон Ранден. Отец был рыцарем и земли, на которых он был хозяином, подарил его отцу за хорошую службу император. Мать Аннет, Мария, была дочерью князя Евгения цу Фюрстенберг. Замуж за Михаеля она, как было принято в то время, вышла не по любви. Замуж её выдал брат, родители к тому времени давно умерли.  Максимилиан, брат Марии, выдавая сестру замуж за Михаеля, рассчитывал, что после свадьбы сможет забрать у того землю, оставив его там управляющим. Но Михаель фон Ранден упёрся, понимая, что потеряв землю, он лишится всего. Когда Аннет исполнилось 10 лет, дядя забрал её к себе, в замок, сказав, что девочка её положения должна непременно жить в замке. У самого Максимилиана детей не было и Аннет была единственной на тот момент наследницей рода Фюрстенберг.
До десяти лет Аннет жила вместе со своими родителями в имении, но очень часто была в гостях у своего дяди, в замке. Ей намного больше нравилось находиться у дяди, чем дома, у родителей. Это было естественно, ведь у дяди был замок, а у родителей просто большой крестьянский дом.
Максимилиан заметил, что племянница с удовольствием гостит у него и стал всеми правдами и неправдами приближать девочку к себе. В замке, когда Аннет приезжала, у неё была своя комната, была нянька и, повариха, которая готовила специально для неё. А когда племяннице исполнилось 10 лет, князь просто забрал её в замок, чему девочка была очень рада. В замке все обращались как с принцессой, к чему Аннет очень быстро привыкла. Сначала в шутку нянька и с насмешкой повариха обращались к ней не иначе, как "Ваше Высочество!". Но со временем девочка привыкла и стала требовать от всех, кто был в замке, чтобы к ней обращались только как к принцессе, то есть "Ваше Высочество!". Тех, кто забывал об этом, в зависимости от статуса и положения в замке и обществе, ждали розги.\par
Настроение у принцессы было ни к чёрту. Она взяла в руку колокольчик, стоявший на тумбочке. В комнату вошла молодая служанка, едва старше самой Аннет, девушка с рыжими волосами.
- Марта?! - сразу же закричала принцесса.
- Фройляйн Аннет? - удивлённо спросила девушка, не чувствуя за собой никакой вины.
- Марта! Подай мне халат! - крича приказала Аннет.
- Сию минуту, фройляйн Аннет! - горничная взяла халат, лежавший на стуле и подошла к госпоже.
- Дрянь! - Аннет, надев халат, влепила девушке сильную пощёчину.
- За что, фройляйн Аннет?! - служанка схватилась за горевшую огнём щёку, а из глаз брызнули слёзы.
Марта, хоть и была служанкой в замке, но по материнской линии приходилась двоюродной племянницей князю. Пару лет назад французы напали на их имение. Марту, которой тогда едва исполнилось 16 лет, и её мать взяли в плен. Над мамой сильно издевались и она, не выдержав, умерла. С Мартой же обращались вполне достойно, сообразно её дворянскому происхождению. На момент нападения французов, отец Марты и её младший брат, были у князя. Антон Райтер хотел попросить помощи, но не успел. Максимилиан назначил его управляющим в замке, а через два года забрал из плена его дочь. Поскольку Марта была дочерью управляющего, то на большее, чем место фрейлины Аннет она не могла рассчитывать.
- Ты думаешь, раз ты спишь с князем, то можешь теперь хамить мне?! - принцесса влепила ещё одну пощёчину служанке по другой щеке, - ступай к управляющему и скажи, я хочу его срочно видеть! Пошла прочь!
Марта, ничего не сказав, выбежала из комнаты. Она хотела пойти к князю и пожаловаться на его племянницу. Да, Марта знала, что виновата сама и понимала, что, скорее всего, Максимилиан её по головке за это не погладит. Но проведя ночь с ним и проснувшись утром в его тёплой постели, девушка возомнила слишком много о себе. Она решила, что в роли любовницы князя у неё куда больше привилегий, чем у этой выскочки из глубинки.
Князя не было в его комнате, как не было его и в гостиной. Ничего другого не оставалось, как идти к управляющему, который по совместительству был её отцом. Марта прекрасно знала, зачем эта выскочка отправила её к управляющему. Хоть он и был её отцом, Марте было страшно и стыдно. Никакой надежды на то, что отец пожалеет дочь и пойдёт наперекор воли само-явленной принцессы, не было. Но Марте повезло, она встретила своего младшего брата. Вкратце рассказав свою версию происшедшего она попросила брата срочно найти князя. Девушка была уверена, что Максимилиан заступится за неё. Ей заметно полегчало и уже с лёгким сердцем Марта пошла к управляющему сообщить тому волю принцессы.
- Ваше Высочество! Вы хотели меня видеть? - герр Райтер, управляющий замком, поклонился, как того требовал этикет.
- Да! - строго сказала Аннет. В комнате, когда вошёл управляющий с дочерью, была другая горничная, Эмма. Она то и помогла принцессе одеться и уложить волосы, - я хочу, чтобы эту мерзавку выпороли!
- Как пожелаете, Ваше Высочество! - ответил отец Марты.
- Во дворе, у столба!
- Ваше Высочество, желаете, чтобы все, кто находится в замке, присутствовали во время экзекуции?! - спросил герр Райтер. Он был хорошим управляющим и всегда всё делал добросовестно.
- Да! И ещё, она должна быть полностью обнажена!
- Как пожелаете, Ваше Высочество!
- Пол дюжины розог по голой заднице! - принцесса решила, что этого будет вполне достаточно. Пол дюжины, это даже не дюжина, да это больно, но не смертельно. К тому же Аннет хотела, чтобы этой выскочке было стыдно. Полное обнажение, публичная порка и такое маленькое количество ударов, это уже достаточно унизительно для любой девушки. К тому же пороть её будут розгами по голой жопе, как маленькую девочку. Ведь взрослых всегда секли розгами или плетью по спине. А это ещё дополнительное унижение.
- За что?! Фройляйн Аннет, я же ничего не сделала! - скорее наигранно, чем от испуга, возмутилась Марта. Так уж получилось, что её до сих пор ни разу в жизни не пороли. Отец всё время где-то воевал, ему было не до воспитания дочери, а мать была слишком мягкой. Она не то что сама выпороть, мама даже не могла отдать приказ, чтобы кто-нибудь выпорол её дочь. Даже находясь во французском плену, девочке удалось избежать порки. Просто увидав, как обошлись с мамой, Марта решила сразу себя правильно вести и делать всё, что от неё требуют. Она видела, что от матери добились с помощью насилия всего, чего хотели получить полюбовно. Но, что такое порка и что это больно, Марта, конечно же знала. Жить в те времена и ни разу не увидеть порку, было просто невозможно. Нужно было радоваться, что сама не оказалась на месте тех, кого секут. И вот сейчас ей, Марте, грозила первая порка в её жизни. Но девушка была уверена, что Пауль, её брат, обязательно найдёт князя. И, что тот обязательно заступится за неё и не допустит, чтобы её выпороли.
- Дюжину! - вместо ответа выкрикнула Аннет.
- Фройляйн Аннет, за что?! - Марта, уверенная в безнаказанности, решила поиздеваться над доморощенной принцессой. А ещё ей было противно смотреть на то, как отец унижается перед этой выскочкой. А ведь он был рыцарем, участвовал в разных походах, много воевал. А сейчас стелется перед этой девчонкой.
- Полторы дюжины!
- Фройляйн Аннет, я же ничего не сделала! - дочь управляющего продолжала провоцировать племянницу князя, ей доставляло особое наслаждение, смотреть как злится, как выходит из себя эта выскочка. Пусть побесится, ведь Аннет ещё не знает, что придёт князь и никакой порки не будет. Марта была уверена, что он не допустит, чтобы наказали розгами ту, что была всю ночь в его постели, ту, которая ублажала его едва ли не до самого утра.
- Две дюжины! - Аннет с таким удовольствием бы сейчас расцарапала бы когтями этой девке всё лицо. Но мысль о том, что она сейчас будет публично унижена  и опозорена, что её ожидает порка розгами, сдерживала девочку.
- Ваше Высочество, - вмешался герр Райтер. Он знал, что дочь затеяла глупую игру. Пауль  давно жил в замке и хорошо изучил нрав местной принцессы. Управляющий прекрасно понимал, что ему придётся выпороть дочь. Что она сама роет себе яму. Что князь будет на стороне соей племянницы. Злые языки поговаривали, что Аннет является его незаконно рождённой дочерью. Что в своё время Максимилиан, разозлившись на сестру, стал избивать ее. В один из дней, напившись, он изнасиловал сестру. Сколько раз после этого молодой князь насиловал Марию, никто не знает. В конце концов он выдал сестру замуж. Скорее всего именно из-за этой свадьбы, из-за того, что девушка не хотела выходить замуж, всё и произошло. А потом Мария родила дочь. Всё получилось как нельзя кстати, - если у Вас не будет других пожеланий, я, пожалуй, пойду. Нужно всё приготовить к экзекуции. С Вашего позволения, я заберу эту девицу с собой! Её тоже надо приготовить к порке!
Туман рассеялся. Светило яркое солнце, сразу потеплело. Только вот Марта продолжала дрожать, но не от холода, а от страха. Под присмотром отца она стояла на заднем дворе замка, возле столба для порки. Двор потихоньку заполнялся людьми, теми, кто на тот момент были по какой-либо причине на территории замка. Вот уже появился садовник. В его обязанности входило готовить розги для порки. Их то он и принёс. От одного их вида девочке сильно поплохело, сердце ушло в пятки, а по телу пробежала дрожь. Вот появился кузнец, выполняющий по совместительству работу экзекутора. Человек-скала, огромный, высокий, широкоплечий. Увидав его, Марта испугалась ещё больше. То, игривое настроение, с которым она с утра дразнила принцессу, улетучилось, от него не осталось и следа. Но хуже всего было то, что девушка не видела князя. А без него её ожидали порка, позор и унижение.
Вот появилась принцесса. Марта понимала, что её время пришло. Что не начинали экзекуцию, потому что ждали именно Аннет, а не князя. И вот она здесь, значит сейчас её, Марту, будут пороть.
- Герр Шмидт! - обратилась Аннет к кузнецу, - разденьте её и можно начинать экзекуцию!
У девушки, приговорённой к порке, всё опустилось. Она ещё раз с надеждой бросила взгляд на толпу и увидала брата. Пауль кивнул на её немой вопрос. У Марты отлегло, стало легче дышать, камень упал с груди. Она, даже, смогла улыбнуться. Князь сейчас, с минуты на минуту будет здесь и спасёт её. Надо только немного потянуть время. Только вот как? Медленно раздеваться? Но обнажаться перед толпой девушка явно не хотела...
- Фройляйн Марта! - экзекутор подошёл к ней вплотную. Девушка вздрогнула и с мольбой посмотрела на отца, - прошу Вас раздеться самостоятельно! Не заставляйте меня применять по отношению к Вам силу!
- Не прикасайтесь ко мне!!! - испуганно закричала Марта, ещё раз окинув взглядом толпу. Князя не было. Она опять посмотрела на отца, ища защиту у него. Но он стоял с каменным выражением лица, никак не реагируя на мольбы дочери. Герр Шмидт, видя, что девушка явно не намерена раздеться добровольно, сделал знак рукой. Два молодых парня, ученики кузнеца, направились в сторону Марты. Увидав их, Марта стала пятиться назад, но управляющий схватил её за руку. У девушки внутри всё опустилось, страх взял её под свой контроль. У неё даже не было сил сопротивляться, парни без особого труда раздели её, порезав платье острыми ножами. Оставшись полностью голой, Марта покраснела. Так стыдно ей ещё никогда не было, даже тогда, когда она отдавалась французским офицерам, меняя своё тело на спокойную жизнь в плену. Девушке так хотелось провалиться сквозь землю, а вместо этого её потащили к месту для экзекуции.
- Нееет!!! - только когда её привязали к столбу, Марта очнулась и заорала. Она стала дёргаться, но ремни достаточно надёжно держали её. Девушка перестала от ужаса что-либо соображать. Её уже не беспокоило то, что она полностью голая перед толпой.  В голове была лишь одна мысль, что сейчас её будут пороть и нужно что-то сделать, чтобы во что бы то ни стало, избежать порки.
Зачитали приговор. Опять опустился туман и стало холодно. Марта начала дрожать от холода. Тем временем палач подошёл к бадье с розгами и вытащил одну из них. При виде розги, несмотря на холод, тело обнажённой девушки, несмотря на холод, покрылось потом, а волосы встали дыбом. Розга была около метра длинной и связана из трех прутьев толщиной с мизинец. Экзекутор стряхнул с розги воду и проверил на гибкость, а Марта едва не лишилась чувств.
- Можете начинать! - громко сказала Аннет со своего места, когда экзекутор, подойдя к девушке, посмотрел на принцессу.
Палач кивнул и размахнулся для первого удара. Марта сжалась, а услыхав свист розги, опять едва не лишилась чувств. Она сильно удивилась, не почувствовав боли. Девушка не сразу сообразила, что розга просвистела рядом с ней, экзекутор, как обычно, перед первым ударом, попробовал розгу на гибкость, пугая жертву. Кузнец приложил розгу к обнажённым ягодицам, чтобы прицелиться. Голая девушка, привязанная к столбу,  вздрогнула и дёрнулась от страха.
- Прекратить! Что здесь происходит?! - услыхала Марта знакомый голос. На глазах появились слёзы, до сих пор девушка не плакала, ей сильно мешал страх. Он пришёл как раз вовремя, чтобы спасти её от порки. Ну и пусть, что она стоит сейчас полностью обнажённая перед толпой. Может он специально выждал паузу. Это будет ей хорошим уроком! Сейчас Максимилиан во всём разберётся и её отвяжут. Камень упал с плеч и Марта с облегчением выдохнула.
- Эта дрянь, - Аннет показала рукой в сторону обнажённой девушки, - позволила себе меня оскорбить и публично унизить! Вот и управляющий может подтвердить!
Князь перевёл взгляд на него. Герр Райтер кивнул, подтверждая слова принцессы. А что ему ещё оставалось делать? Прежде всего он был управляющим, а уж потом отцом девочки. Зная отношение князя к племяннице, управляющий понимал, что если он сейчас заступится за дочь, то может потерять хорошую работу. А Марта, она сама во всём виновата и может немного потерпеть. Ничего страшного с ней не случится, если её публично высекут. На его памяти, сколько уже прислуги выпороли в замке, но ещё никто не умер. Не умрёт и его дочь, тем более, что своим отвратительным поведением она заслужила хорошую порку.
- Добавьте от меня ей ещё дюжину розог! - Марта не поверила своим ушам. Максимилиан, с которым она провела эту ночь, не только не отменил порку, но и ещё добавил ей целую дюжину ударов. Девушка отказывалась понимать то, что произошло. Её предали два близких ей человека, отец не заступился за неё, а тот, с кем она проводила ночи, ещё и усилил наказания, добавив дюжину ударов. Она была на грани истерики.
- А этому, - князь нашёл взглядом брата Марты, а потом показал рукой, - всыпать дюжину розог за то, что набрался наглости и из-за какой-то ерунды оторвал меня от важной работы! Герр Шмидт, приступайте! Надеюсь, что Вы как следует выполните Вашу работу!
Владелец замка, отдав приказания, никуда не ушёл, а направился к племяннице. Ещё бы, пропустить такое зрелище, как порку молоденькой девчонки, девчонки, которая этой ночью ласкала его и удовлетворяла его мужские потребности. К тому же, и это надо признать, эта девка была чертовски красива и хороша собой. Князь бы и сам с удовольствием выпорол её, но не положено по статусу. Зато посмотреть порку этой чертовки, как она будет вертеться под розгой и кричать от боли, ему никто не мог помешать.
Палач подождал, пока князь займёт место рядом со своей племянницей. Потом опять  прицелился. Раздался свист розги, потом душераздирающий крик Марты. Она кричала так громко, как могла. Если бы порка была в помещении, то, наверно, по вылетали бы все окна. Уже после первой половины дюжины голос девушки охрип. Стоять у столба не было сил, всё её тело трясло от боли. А это было всего лишь начало порки. Марта перестала что-либо соображать, она не имела ни малейшего понятия, сколько ударов уже получила и сколько осталось.
Из тех, кто присутствовал на экзекуции, не было никого, кто жалел девушку, особенно из прислуги. Марта была двоюродной сестрой Аннет, а значит не их поля ягода, несмотря на то, что работала горничной. Никакой грязной работы, естественно, ей не давали, только прислуживать племяннице князя. Маленькая принцесса, хоть и была стервой и не мало девочек, которые так или иначе сталкивались с ней, отведали розог. Но, Аннет предпочитала сама пороть их. А две-три дюжины розог, которые она обычно выдавала девочкам не шли ни в какое сравнение даже с пол дюжиной от кузнеца здесь, у столба. К тому же у столба порка всегда была публичной, а принцесса порола или наедине или во время порки присутствовали несколько других девочек. Так что особого зла на Аннет никто не держал, нравится этой взбалмошной девчонке пороть, да бога ради, они могут и потерпеть. В остальном проблем с принцессой ни у кого не было. Да и  чтобы племянница князя кого-то отправила для порки к столбу, это нужно очень постараться.
Порка закончилась. На обнажённых ягодицах, особенно на боках и на ножках чуть ниже попы, не было живого места, всё было покрыто фиолетовыми полосами, кое-где была кровь. Экзекутор хорошо, на совесть выполнил свою работу. Марту отвязали от столба. Помощники палача подхватили только что выпоротую девушку, чтобы она не упала, ноги были ватными и отказывались держать тело. Кузнец что-то сказал и парни потащили, практически бесчувственную девушку, в её покои.
Тем временем герр Шмидт нашёл взглядом брата Марты и махнул ему рукой. После сестры была его очередь. Он стоял бледный как привидение. Пауль был младше своей сестры, но в свои 16 он был уже достаточно взрослым и красивым парнем. Девочкам, собравшимся во дворе, было на что посмотреть. Только, вот, как и его сестра, для Пауля это была первая порка в его жизни. И, естественно, он боялся не меньше, чем его сестра. Тем более, что Пауль видел, что сделали с Мартой, как сильно и безжалостно высекли её. Да, он получит всего лишь дюжину розог, а не три как сестра. Но парень видел и слышал, какого было Марте во время первой дюжины и как её попа выглядела после первых 12и ударов. К тому же, что можно было во время порки его сестре, пусть и старшей, ни за что не простят ему. И это пугало парня ещё больше.
Пауль, от  страха, стоял как вкопанный. Поскольку парень никак не отреагировал и остался стоять на месте, экзекутор громко позвал его. Услыхав своё имя, брат Марты вздрогнул, а по телу пробежала дрожь. Парень понимал с самого начала, когда князь приказал его выпороть после сестры, что наступит момент, когда и он сам окажется у столба, но так не хотелось в это верить, так хотелось оттянуть этот момент как можно дальше. Но увы, этот момент наступил. Ждать дальше было нельзя, Пауль собрал всю силу воли в кулак и направился к тому месту, где стоял палач.
Поскольку никаких отдельных указаний от князя не было, герр Шмидт решил Пауля, как и его сестру, на радость собравшимся во дворе девочкам, раздеть догола. Ещё пару минут назад бледный парень, покраснел как спелый помидор, услыхав, что ему нужно всё с себя снять. Конечно же он видел, в каком виде пороли его сестру. Но, почему-то Пауль решил, что его будут пороть по спине, что достаточно будет снять рубаху. В конце концов он мужчина, а мужчин всегда пороли только по спине.
- Тебе помочь раздеться? - строго спросил герр Шмидт, видя что парень явно не торопится снимать с себя одежду.
Пауль помотал головой. Это было и так унизительно, что его будут пороть в голом виде. Он же не девчонка какая и уж тем более не трус, чтобы не суметь самому раздеться. Руки дрожали, пальцы не слушались, ему никак не удавалось справиться с маленькими пуговичками на камзоле. Пауль злился, нервничал, из-за чего получалось ещё меньше. И парень злился ещё больше, боясь, что палачу надоест ждать и он действительно прикажет своим помощникам раздеть его, Пауля.
В конце концов он разделся и прикрылся руками. К нему тут же подошли помощники палача и, взяв парня за руки, повели к столбу. Несмотря на страх, Пауль покраснел ещё больше, ведь теперь он даже не мог прикрыться, а кругом были молоденькие девушки и они во все глаза смотрели на него. От этой мысли член Пауля запульсировал и гордо, во всей красе, заявил о себе. От чего парню стало ещё больше стыдно, а член ещё больше налился кровью. Девочки, покраснев для приличия, захихикали, вгоняя ещё больше Пауля в краску.
Экзекутору понадобилось всего несколько сильных и хлёстких ударов, но не для того, чтобы у парня прошло возбуждение. Совсем наоборот, сильная боль в купе со стыдом, плюс Пауль сильно вертелся во время ударов и непроизвольно тёрся членом о хорошо отполированный другими телами столб. Этого всего хватило, чтобы Пауль с громким криком кончил после очередного удара. Девочки, те, кто увидал это, покраснев ещё больше, стали рассказывать своим товаркам, показывая пальцем в сторону столба, где корчился от оргазма молодой человек...
На следующий день Аннет приказала девушке, которая обсуживала её, позвать к ней Пауля.
- Снимай штаны! И покажи нам с Марией свою задницу! - приказала принцесса, когда парень вошёл вместе с горничной в комнату Аннет. После вчерашнего наказания от стыда он не смел ни на кого поднять взгляд, а уж на племянницу князя, тем более, - что стоишь как истукан?! Делай, что тебе приказано!
Красный как рак, сгорая от стыда, повернувшись спиной к девушкам, Пауль стал медленно снимать штаны. Как и накануне, его руки дрожали, а пальцы не хотели слушаться. Потребовалось время, чтобы ему удалось справиться с таким, казалось бы простым заданием.
- Повернись ко мне лицом! - строго сказала принцесса. Когда Пауль выполнил приказание, его член опять налился кровью. Аннет от неожиданности и неловкости ситуации, такой реакции она никак не ожидала, влепила парню сильную пощёчину. К тому же она впервые в своей жизни так близко увидела налитый кровью, стоявший член, - как ты посмел?!
- Мария, принеси розги! - приказала Аннет служанке. Она пыталась быть строгой, а сама, не сводя взгляда с члена парня, покраснела как девственница в первую брачную ночь. Впрочем, маленькая принцесса и в самом деле была девственницей.
Служанка вышла, а Аннет никак не могла отвести взгляд от, вызывающе торчащего члена Пауля. Её сердечко бешено колотилось, пульс повысился и внизу живота сильно потянуло. Такого с ней ещё никогда не было. Ей так захотелось потрогать рукой этот торчащий член, но она побоялась это сделать. К тому же девочка не имела ни малейшего понятия, что с ним делать.
- Маленький, глупый мальчишка! Ты решил пойти против своей принцессы?! - совершенно неожиданно, как для себя, так и для Пауля, Аннет дотронулась рукой до члена. Едва коснувшись его, девочка тут же отдёрнула руку, как будто дотронулась до чего-то очень горячего. Ей показалось или в самом деле член парня как-то странно отреагировал на её прикосновение? Или ей так показалось, потому что сам Пауль дёрнулся, когда она прикоснулась к нему?
Аннет продолжала что-то говорить, а мысли были совсем о другом. Ей ещё сильнее захотелось дотронуться до него, она не смогла устоять от соблазна. На сей раз девочка переборола себя и не отдёрнула руку. Теперь она чётко почувствовала, как сильно пульсировал член, как увеличился в её руке. Или это ей опять показалось? Пауль застонал, а у неё поехала крыша. Аннет не могла объяснить себе, что с ней происходило. Кружилась голова, сердечко, казалось оно вот-вот выпрыгнет из груди, сильно тянуло внизу живота, а между ног стало мокро. Ещё мгновение и она уже была готова сделать какую-то необъяснимую глупость.
Но в этот момент постучали в дверь. Принцесса едва успела отдёрнуть руку, в комнату вошла Мария, держа в руке розги. Она всё заметила и сразу же всё поняла. Подростки, что Пауль, что Аннет, оба были красные как рак, оба дышали как паровозы. Протянув розги, служанка хитро улыбнулась, в отличие от маленькой принцессы она хорошо знала, что делают с такими мальчиками, когда они в таком состоянии. Не дожидаясь указания от племянницы князя, Мария деликатно удалилась, оставив молодых наедине. Хотя, куда с большим удовольствием она бы выставила принцессу за дверь и сама бы осталась с этим молодым красавчиком.

[Julia Steinwasen]

Наступила зима. Прошли рождественские праздники. Дядя с войском и отец отправились в расположение герцога. Всё-таки шла война и они, как вассалы герцога, должны были помочь ему. К тому же противник мог повернуть свою армию и на их земли. А если воевать, то уж лучше не на своей, а на чужой территории.
Аннет сидела в своей комнате и скучала. На улице, хоть и была зима, лежал снег, но был обычный для этих мест туман. Была бы солнечная погода, девочка пошла бы с удовольствием кататься на санках, как это было накануне. Благо местность горная и мест, где можно лететь на санках с горы предостаточно.
В дверь постучали и вошла горничная. Она сказала, что приехала мама принцессы и ждёт её во дворе. Она хочет погулять с дочерью по парку. Аннет обрадовалась. Но не тому, что приехала мама, а тому, что они будут гулять в парке. Обрадовалась несмотря на такую туманную погоду. Просто девочка стеснялась своих родителей. Даже прислуга в замке была одета куда лучше и богаче, чем её мать. Поэтому Аннет не любила принимать родителей в замке.
Мать и дочь шли по парку одни. Рядом никого не было. Женщина о чём-то говорила, а девочка безо всякого внимания слушала. Собственно разговор был ни о чём. Они дошли до конца парка, а Аннет так и не поняла, зачем приезжала мама и что она хотела. Хотя, обязательно ли нужна причина, чтобы мать смогла повидать дочь? Этим девочка и успокоила себя.
У ворот стояла карета. Мария предложила дочери подвезти её до ворот замка. Девочка согласилась. Оказавшись в карете, она увидела двух, незнакомых ей людей. Сначала Аннет испугалась, но потом подумала, что отец дал ей людей для охраны в это неспокойное время. Мама подтвердила её догадку. Но, когда карета проехала поворот на замок и оказалась на дороге, ведущей из города, девочка запаниковала.
- Мама, куда ты меня везёшь?! - в панике спросила Аннет.
- Заткнись! - вместо ответа мать влепила дочери сильную пощёчину, а мужчины, сидевшие рядом, быстро схватили опешившую девочку, связали её и заткнули рот кляпом.
- Теперь мы можем спокойно поговорить, точнее, говорить буду я, а ты спокойно, не перебивая меня, слушать! - Мария достала платочек и вытерла слёзы, катившиеся по щекам дочки, - ты живешь как золотая птичка в золотой клетке и ничего не знаешь, о том, что творится вокруг! Ты хоть знаешь, что идёт война?!
- Хорошо, хоть это ты знаешь! - продолжила мать, после того как дочь кивнула, - так вот, цеховики Шаффхаузена хотят воспользоваться ситуацией и отобрать земли у твоего отца. Михаель поехал к герцогу за помощью. Он хочет увидеть герцога раньше, чем сделает это твой дядя. Причём здесь Максимилиан, спросишь ты? Так князь сам не прочь урвать этот лакомый кусок земли. А тебя мы спрячем в монастыре, чтобы никто не мог тебя похитить и потом начать шантажировать отца! Так вот, отец хочет уговорить герцога, раз уж армия стоит так близко, повернуть на Шаффхаузен и как следует припугнуть их!
Окна кареты были занавешены, девочка не могла видеть, где они едут, так же как и не могла спросить, куда её везут. Всё что она знала, так это то, что они направляются в какой-то монастырь. Ехали очень долго и когда прибыли на место, было достаточно темно. Аннет потеряла счёт времени, а зимой достаточно рано темнеет, особенно в горах.
- Аннет, ты хорошая девочка и сделаешь всё, как надо! - сказала мама. По её знаку девочку развязали и вытащили кляп изо рта, - ты теперь понимаешь, как всё серьёзно?! Мы тебя спрячем здесь! Настоятельница монастыря папина хорошая знакомая, она присмотрит за тобой. Примерно через месяц, два, может три, когда всё решится, мы заберём тебя, обещаю!
- Да, и ещё, доченька моя, тебе нужно подписать два документа, - Мария протянула дочери лист бумаги, - здесь просто твоя подпись! Это для отца, чтобы он знал, что ты в безопасности.
- А это, - мама подала девочке другой документ, - это для гонца, чтобы его нигде не задерживали! На нём полностью напиши "Аннет фон Ранден, принцесса цу Фюрстенберг"!
- Но я же не принцесса! - удивилась дочь.
- Это не важно, - улыбнулась мама, - этого практически никто не знает! К тому же, я знаю, в замке тебя все называют принцессой!
Когда девочка подписала бумаги, мать довела её до монастырских ворот и постучала. Было очень темно и сильный туман и абсолютно ничего не видно. Аннет даже не знала, находятся они на горе или между гор, а может и где-то на равнине.
- Тебе здесь понравится, - пока ждали чтобы к ним кто-нибудь вышел, сказала Мария, - здесь не столько монастырь, сколько интернат. Здесь находятся незаконнорожденные дочери знатных особ, отвергнутые любовницы. Кстати, любовницы как раз попадают, как правило, в монастырь, а дети в интернат. А так же здесь дочери, которые пошли против воли отцов. Так что здесь все, в той или иной степени, аристократки и образованные девочки! Тебе будет с ними не скучно!
Дверь открыла пожилая монашка. Поговорив с матерью девочки, она пожелала хорошей обратной дороги и сказала Аннет, что та должна идти за ней.
- Сегодня ты переночуешь здесь, - сказала послушница и открыла дверь в маленькую келью, - а завтра тебя отведут в спальную комнату и познакомят с девочками, с которыми ты будешь жить. Сейчас я принесу тебе немного поесть. Поужинаешь, помолись и ложись спать. Завтра у тебя будет очень длинный день!
Монашка вышла, оставив девочку одну. В комнате было достаточно темно, она освещалась одной свечкой, которую, уходя зажгла служительница монастыря. Потихоньку Аннет привыкла к темноте и смогла разглядеть скромную обстановку в комнате. У стены стояла, даже не кровать, а простая лавка. На ней лежал, вместо подушки, мешок, набитый соломой и тонкое одеяло. В углу висела икона, у стены в голове лавки стоял стол. Стула не было, наверно было достаточно лавки. На стене напротив весела плеть. Увидав её, девочка от страха вздрогнула и перекрестилась, благо тут же была икона.
- Это для монашек! - попыталась успокоить себя Аннет, - а завтра меня отведут в интернат и там всё будет по-другому!
Принесли еду, её и вправду было немного: кусок чёрствого чёрного хлеба и кружка простой воды. Как ни была голодна девочка, но к еде она не притронулась, успокаивая себя тем, что завтра всё будет по-другому. Не могли же девочки из аристократических семей так питаться и спать на лавках!
Аннет долго не могла уснуть, она просто боялась упасть с лавки. К тому же в келье было очень холодно и девочка сильно замёрзла. Одеяло было очень тонким, а одежда, которая была на ней не спасала от холода. Утро наступило слишком быстро, дверь, без стука отворилась и в комнату вошла молодая девушка. Она то и разбудила Аннет.
- Меня зовут фройляйн Лотте! Я воспитательница группы, в которой ты проведёшь какое-то время! - представилась девушка, после того, как девочка, лежавшая на лавке, проснулась, - снимай свои тряпки, я принесла тебе твою новую форму!
Девочка взяла форму, которую протянула ей воспитательница. Уже на ощупь было понятно, что сшита она из очень грубой ткани. Как она, Аннет, наденет вот это вот, если её тело привыкло к шелкам и прочей нежной ткани?
- Что застыла как истуканка?! - строго спросила фройляйн Лотте, - здесь прислуги нет! И тебе придётся самой переодеться! Быстро снимай свои лохмотья и надевай форму!
Девочка едва сдержала слёзы, когда воспитательница назвала её одежду лохмотьями. Самой раздеваться Аннет уже давно отвыкла, поэтому у неё получалось всё очень медленно и плохо. Наконец она справилась с верхней одеждой, оставшись неглиже.
- Снимай с себя всё! Догола! - видя, что девочка прекратила снимать с себя одежду, прикрикнула сотрудница интерната.
Аннет стало ужасно стыдно, она почувствовала, как стали гореть её щёки. А ещё принцесса почему-то вспомнила Марту. Девушку тогда раздели по её приказу донага. Как должно было быть ей тогда стыдно, ведь Марту подвергли публичному обнажению, а ей, Аннет, нужно обнажиться лишь в присутствии воспитательницы. Девочка отогнала эти мысли, ведь кто такая эта Марта и кто она, Аннет. Но от этого ей не стало меньше стыдно. Сгорая от стыда, та, которую ещё вчера называли принцессой, стала медленно стягивать с себя нижнее бельё.
- Что замерла как истуканка?! - повысив голос, спросила фройляйн Лотте. Голая девочка стояла перед ней, прикрывшись ниже пояса руками и опустив взгляд. Воспитательница видела, как девчонке было стыдно и откровенно наслаждалась этим, - бери одежду и одевайся! Или ты по привычке ждёшь, пока тебя кто-нибудь оденет? Или ты хочешь, чтобы это сделала я?!
- Я сама, - девочка взяла в руки одежду и стала крутить её, пытаясь понять, как это надевать.
- Ты издеваешься надо мной?! - закричала воспитательница, едва сдержавшись, чтобы не влепить пощёчину этой белоручке. Она вырвала из рук девочки одежду и показала, как её надевать.
Ком застрял в горле, а по щекам Аннет покатились слёзы, на этот раз она не смогла сдержать их. Так на неё уже давно никто не кричал. Да какое там кричать, на неё никто не смел повышать голос. А здесь... Девочка заметила, что воспитательница хотела влепить ей пощёчину и что в последний момент она смогла сдержаться. Заметила и сильно испугалась. 
- Пойдём! И так уже много времени потеряли! - фройляйн Лотте схватила девочку за руку и резко дёрнула, как только та оделась. Аннет едва не упала и с трудом удержалась на ногах. Молодая женщина шла достаточно быстро, так что девочке приходилось едва ли не бежать, чтобы не упасть на пол.
Когда они вышли из помещения, Аннет зажмурилась от резкой боли в глазах. На улице светило яркое солнце, а солнечные лучи, отражаясь от чисто белого снега, до слёз слепили глаза. Девочка так и не смогла посмотреть, где же они находятся. Единственно что она могла догадаться по яркому снегу и огромным сугробам, которые успела заметить, что монастырь находится на вершине горы.
Как они оказались в помещении, как выглядело это помещение, Аннет не заметила. Она бежала позади воспитательницы, по-прежнему державшей её за руку и боялась как бы не упасть. Девочка пару раз подскользнулась и с огромным трудом удержалась на ногах.
Комната, куда фройляйн Лотте привела её, оказалась достаточно просторной. Аннет отметила и то, что здесь стояли кровати, а не лавки. И на кроватях была постель, пусть не такая, как у неё в замке, но всё же. У окон стояли девочки, вероятно её будущие подружки. Но все они выглядели ужасно. Нет, возможно девчонки и были симпатичными, но интернатовская форма, которая была на них, делала девочек страшными.
- Лиза! - громко сказала воспитательница. Одна из девочек направилась в их сторону, - Лиза, это Аннет, я тебе про неё говорила. Аннет, это Лиза, она в группе староста. Познакомь её с остальными девочками и расскажи то, что ей необходимо знать! Да, и покажи ей её кровать! А мне нужно отойти! Лиза, я надеюсь на тебя!
Едва фройляйн Лотте покинула комнату, как все девочки окружили новенькую. Конечно, ведь всем было интересно, кто она такая. Все, кроме одной.
- Эй, ты, новенькая, иди сюда! - командным голосом сказала та, что осталась у окна, - и давай живее!
- Тебе надо, ты и иди сюда! - Аннет немного опешила и не сразу нашла, что сказать. Ладно воспитательница много позволила себе, но эта выскочка, как она вообще посмела? Да кто она вообще такая, чтобы так разговаривать с принцессой?!
- Ну что ж, мы не гордые и подойдём сами! - рассмеялась девочка, стоявшая у окна и направилась к новенькой. Остальные девочки, включая Лизу, расступились, - ну вотана я, поговорим? Просто, может ты принцессина какая, а я не знаю! Может к тебе на "Вы" и "Ваше Высочество"?!
- Да, принцесса! - выкрикнула новенькая. Она испугалась, эта девка была едва ли не на голову выше.
- Да? Серьёзно?! - с издёвкой спросила Эмма, так звали эту девочку, - и чья же ты будешь, принцесса? Французкая или Австрийская? А может, хотя, хрен его знает, где у нас ещё принцессы водятся!
- Я принцесса цу Фюрстенберг! - Аннет вспомнила, как накануне вечером подписывала бумаги и, как мама сказала, что мало кто знает, что такой принцессы нет.
- Малая, иди сюда! - к ним подошла маленькая девочка. По возрасту она наверно была, может на год младше, но по росту совсем маленькая, - просто Малая у нас знает всё и про всех. Её отец так драл розгами, что теперь у неё всё как от зубов отскакивает!
- Ну ка, Малая, расскажи нам про принцессу цу Фюрстенберг! - приказала Эмма.\par
- Фюрстенберг, - немного подумав, начала рассказывать маленькая девочка, - начнём с того, что он князь, причём не так давно. Ещё совсем недавно Фюрстенберг были графами. Нынешний князь Максимилиан, у него нет не то что дочери, вообще нет детей. Его отец, он давно умер. Так вот у того была дочь, Мария цу Фюрстенберг. Только сейчас ей должно быть около 40. Вот, а у неё есть дочь, Аннет фон Ранден. А если верить слухам...
- Так, слухи нам не нужны! - перебила та, что задала вопрос и обратилась к новенькой, - не хорошо ты начинаешь, принцесса, с обмана. Мы к тебе с чистой душой, помочь, а ты с высока, да ещё и обманываешь! Больше так не делай, хорошо?!
Аннет кивнула, в горле опять ком, а на глазах навернулись слёзы. Эмма тем временем плюнула на пол, за ней повторили ещё несколько девочек.
- Лиза, дай нашей принцессе тряпку, пусть приберёт! - приказала Эмма.
- Бери и вытирай пол! - староста протянула тряпку новенькой.
- Не буду! - огрызнулась Аннет. Она в своей жизни ещё ни разу не брала тряпки в руки, считая это грязной работой, которые должны выполнять простолюдины. И здесь она не собиралась так низко опускаться, - тебе надо, ты и вытирай!
Что и как произошло дальше, новенькая не поняла. Лиза упала спиной на пол, она, Аннет оказалась на ней сверху.
- Не трогай меня! Сумасшедшая! - закричала староста и притянула новенькую к себе, - девочки уберите эту ненормальную от меня!
- Так, прекратить! Что здесь происходит?! - в этот момент в комнату вошла воспитательница. Она, как будто специально ждала под дверями, чтобы войти в спальню в нужный момент, - Аннет, немедленно прекрати и отпусти Лизу!
Девочки стали оттаскивать новенькую от старосты, но делали это так, как будто им стоило это большого труда. Со стороны выглядело так, что Аннет, несмотря ни на что, всё ещё пыталась ударить девочку, лежавшую на полу.
- Аннет, прекрати немедленно! - закричала фройляйн Лотте на новенькую. И, только тогда девочки смогли оттащить её от Лизы.
 - Кто-нибудь мне расскажет, что происходит?! - строго спросила воспитательница, когда девочки, лежавшие на полу, оказались на ногах.
- Эта ненормальная, ни с того, ни с сего, набросилась на меня! И повалила на пол! - со злостью сказала Лиза.
- Аннет?! Может ты объяснишь, что это значит?! - обратилась к новенькой фройляйн Лотте,- зачем ты накинулась на Лизу?!
- Это она набросилась на меня!!! - закричала в ответ Аннет, - я её не трогала!
- Аннет, не надо обманывать меня! - перебила её воспитательница, - я всё видела своими глазами!
- Эмма и другие девочки плюнули на пол, - на глазах у новенькой появились слёзы. Её нагло подставили и Аннет была в отчаянии от того, что ей не верили, - а Лиза всунула мне тряпку в руки, она хотела, чтобы я вытерла всё с пола.
Аннет повернулась, чтобы показать, что сделали девочки. Но, к её огромному удивлению, на полу ничего не было, а Эмма спокойно, со скучающим видом, совершенно не обращая внимание на то, что происходит в пару метрах от неё, смотрела в окно.
- Эмма, может ты прольёшь свет на то, что здесь произошло?! - обратилась фройляйн Лотте к девочке, стоявшей у окна. Она в ответ лишь пожала плечами, всем своим видом показывая, что ей до этого нет никакого дела.
- Она всё врёт!!! Это всё она!!! - Аннет едва не кинулась на Эмму. Точнее, она кинулась, но другие девочки успели схватить её за руки.
- Мне всё ясно! - подвела итог воспитательница, - Марта, сходи, пожалуйста, к фройляйн Бёзебер и скажи, чтобы она всё приготовила! Мы сейчас приведём к ней новенькую!
Аннет вздрогнула, услыхав имя Марта, но не стала придавать этому значения, мало ли девушек и женщин с таким именем. Ей сейчас было не до того, чтобы вспоминать про какую-то там выскочку и шлюху Марту, у неё сейчас вырисовывалась серьёзная проблема. Девочка понимала, что её собирались наказать, правда ещё не знала как.
- Аннет, ты будешь наказана! - как бы услыхав мысли новенькой, сказала фройляйн Лотте, - за то, что ты устроила драку, получишь дюжину тростей!
- Нееет! - перебила её та, что ещё совсем недавно жила в замке как принцесса, - я не виновата! Вы не имеете права меня наказывать поркой!
- За то, что ты обманула меня, - игнорируя крики девочки, продолжила молодая женщина, - ты получишь ещё дюжину тростей! И за то, что оклеветала Эмму и других девочек ещё дюжину! И того три дюжины тростей ты сейчас заработала!
- Вы не имеете права!!! Вы знаете, кто мой дядя?! Вы сильно пожалеете!!! - продолжала кричать Аннет. Хоть она и не знала, что такое трости и насколько ими больно, ведь в замке пороли розгами, девочка совсем не хотела подвергнуться порке.
- Да хоть римский император! - дерзко ответила на крики новенькой воспитательница, - ты находишься сейчас здесь! Ты нарушила наши правила и за это будешь наказана! А за то, что ты посмела угрожать мне, ты заработала ещё одну дюжину тростей! Девочки, помогите новенькой дойти до комнаты для наказаний!
Аннет сопротивлялась, как могла. Но других девочек было не только больше, некоторые из них были просто физически сильнее. У новенькой не было ни малейшего шанса. Поэтому, как бы она не сопротивлялась, её достаточно быстро довели/дотащили до места, где проводились наказания провинившихся воспитанниц.
Комната была не особо большой. Посреди комнаты стоял большой стол. На стенах висели разные плети. Вдоль стены стояли высокие вазы с торчащими из них прутьями разной толщены и разной длины. У одной из стен стоял столб, примерно такой же, как и во дворе замка, где пороли провинившихся слуг. У другой стены с потолка свисали цепи, на концах которых были железные наручники. Одного вида этой мрачной комнаты было достаточно, чтобы описаться от страха.
- Кто тут у нас?! - услыхала Аннет чей-то грубый голос, она даже не сразу смогла определить, мужской или женский. А когда девочка обернулась на голос, волосы на теле стали дыбом от увиденного. Огромная и страшная на лицо женщина, высокая и широкоплечая. По размерам она была даже больше чем кузнец в замки князя Фюрстенберг. Такая не то что коня на скаку, она и медведя голыми руками завалить сможет.
- А это Аннет фон Ранден! Или как она сама себя называет, принцесса Цу Фюрстенберг! - услыхала девочка знакомый голос и вздрогнула. Этого не может быть. Но, повернувшись, Аннет сразу же узнала её, Марту Райтер.
***
Наследующий день после экзекуции, когда ушёл Пауль, позавтракав, Аннет направилась в комнату Марты. Ей очень хотелось вдоволь насытиться своей победой и унижением этой выскочки. Марта лежала на животе, а как же ещё она могла лежать после такой порки, а рядом на стуле сидела одна из горничных. Аннет прогнала девку прочь, а когда та вышла, сдёрнула одеяло с девушки, лежавшей на кровати. Краснота, на том месте, куда опускались розги, прошла. Но всю задницу, ножки и бока ягодиц покрывали чёткие, страшные, сильно вздувшиеся полосы чёрного и фиолетового цвета. Можно сказать, что на теле девушки ниже пояса не было живого места.
- Как себя чувствуешь?! - злорадно спросила принцесса, когда Марта испуганно открыла глаза, - я вижу, кузнец вчера постарался на славу и добросовестно выполнил свою работу!
- Что тебе надо? - в голосе девушки с исполосованной задницей чувствовался ужас и страх, - пришла насладиться тем, как я выгляжу?!
- Да хотя бы и так! - громко рассмеялась Аннет, - а ещё хотела сказать тебе, чтобы ты, сучка, знала своё место! Думаешь, спишь с князем, значит поймала удачу за хвост?! Да ты вообще сколько таких шлюх, как ты, прошли через его спальню? Через его кровать? И где они сейчас? Тех, кто не был сильно наглым, он выдал замуж и они живут в городе. Вот про них можно сказать, что они поймали удачу за хвост. Те, же кто был слишком наглым, про них никто ничего не знает. Но ты превзошла всех. Ты единственная из всех шлюх князя, кого из-за этого публично выпороли во дворе у столба! Но ты не переживай, я поговорю с князем и тебя не выгонят из замка. Ты, главное, выздоравливай поскорее, а уж позабочусь о том, чтобы ты пожалела не только о том, что нахамила мне, не только о том, что залезла в постель к князю. Ты пожалеешь о том, что не осталась там, у французов, что не сдохла вместе со своей драгоценной мамочкой!
- Сука! - процедила сквозь зубы Марта, - я никогда тебе это не забуду и никогда не прощу!!!
- Выздоравливай! - едва ли не заржала племянница князя. Она заметила, висевший на шкафе ремень. Незаметно взяв его, Аннет, подойдя к кровати, со всей силы перетянула им Марту по голой заднице. Девушка взвыла от боли, а принцесса рассмеялась ещё громче и откинув в сторону ремень, добавила, - выздоравливай! Я буду ждать!

[Julia Steinwasen]

***
- Ваше Высочество! Вижу Вы меня узнали! - с издёвкой сказала Марта и подошла к ней, - Ваше Высочество, но почему же Вы не рады встрече со своей родственницей? Вы, разве забыли, что наши мамы были кузинами?!
- Вижу, вы знакомы?! - спросила фройляйн Лотте.
- О, да, ещё как знакомы! - громко рассмеялась девушка, в то время, как Аннет была бледнее смерти, - мы, видите ли, в какой-то степени, даже сёстры!
- Это хорошо! - улыбнулась воспитательница, - тогда мне остаётся только сказать тебе, Аннет, что фройляйн Марта является моей помощницей и вторым воспитателем группы.
Аннет почувствовала, как земля уходит у неё из-под ног, её мир рухнул как карточный домик. Теперь та, которой совсем недавно, она, Аннет, пообещала сделать жизнь адом на земле, стоит перед ней. Теперь она, Аннет, целиком в её власти. Теперь та, которая пообещала, что ничего не забудет и никогда не простит, имеет полную власть над ней, над Аннет.
- Ваше Высочество! - продолжила говорить с издёвкой Марта, - Вы разденетесь сами или Вам помочь?
- Ваше Высочество?! - помощница воспитательницы влепила своей новой воспитаннице две пощёчины, по одной и по другой щеке, как когда-то сама получила от принцессы. Девочка схватилась руками за, горевшие огнём щёки. Из глаз уже давно катились слёзы, - девочки, разденьте её, пожалуйста! Их Высочества не привыкши раздеваться самостоятельно, без няньки!
Аннет дала себя раздеть догола без всякого сопротивления, настолько она была шокирована и обескураженна происходящим. Когда её раздели и подвели к столу. Аннет думала, что её положат животом на стол, как это делали в замке с теми, кого должны были выпороть, но не у столба. Так же делала и её мама, когда хотела выпороть свою дочь. В своём, теперь уже далёком детстве, маленькая Аннет часто лежала на столе с голой попой, по которой гуляли розги. Девочка сильно удивилась, когда её пожили на стол не на живот, а на спину. Причём положили так, что попа, практически свисала с края стола. Её привязали за талию и под мышками широкими ремнями к столу. Ноги притянули к туловищу. Связанные руки привязали к ногам, практически полностью обездвижев девочку. В такой позе она могла вертеть только головой.
- Ой, а что это тут за кучеряшки?! - Марта подошла к лежавшей на столе девочке и слегка шлёпнула её ладонью между ног. От неожиданности Аннет резко дёрнулась и вскрикнула. Только сейчас, благодаря помощнице воспитательницы, она осознала,  какой вид открыт тем, кто находится в комнате. Ещё одно унижение, через которое нужно пройти девочке. Теперь её щёки горели не только от пощёчин, но и от стыда, - девочки, принесите ножницы и срежьте эти заросли!
Аннет не до конца поняла, зачем ножницы и что хотят с ней сделать. А когда одна из девочек стала срезать волосы у неё между ног, она готова была не то что провалиться, умереть со стыда. Ведь теперь было всё, что до этого закрывали волосы.
- Какую взять трость для порки? - спросила фройляйн Бёзебер, она стояла возле ваз, из которых и торчали эти самые трости.
- Я думаю, что десятка (толщина 10мм) будет для этой выскочки в самый раз! - ответила Марта. Девочки зашептались. Десятка это слишком жестоко. Обычно для новеньких брали шестёрку, для остальных девочек восьмёрку. И, лишь в особых случаях использовали десятку. Но в слух никто ничего не сказал. Все знали, что у воспитательницы и новой девочки старые счёты, а ссориться с Мартой из-за новенькой никто не хотел.
Аннет, в далёком уже детстве часто получавшая розгами от матери лично или по её приказу, решила во что бы то ни стало вытерпеть порку и не так как Марта. Она, Аннет, просто не могла ударить в грязь лицом перед Мартой и остальными девочками. В конце концов она, Аннет, принцесса, а они кто?
Тем временен экзекуторша подошла к столу, на котором с обнажённой задницей, готовой для порки, лежала новая жертва. Фройляйн Бёзебер, проверив трость на гибкость, согнула её в кольцо. У всех девочек, находившихся в этой комнате, прошёл мороз по коже. Они все в своё время были в этой комнате и лежали с голой задницей на этом столе. Все девочки знали, что как это больно, получить тростью в такой позе, тем более, когда эта трость в руке у фройляйн Бёзебер.
- Всё готово, я могу начинать? - спросила женщина с тростью в руке.
- Да, фройляйн Бёзебер, можете начинать порку! - ответила фройляйн Лотте.
Экзекуторша размахнулась и не жалея ни своих сил, ни девочку, ни её задницу, от души нанесла первый удар. Гибкая трость, обогнув ягодицы, впилась в них, оставив на школьном месте чёткую двойную белёсую полосу.
Аннет ждала, что будет больно, готовилась к первому удару. Но как не готовься, первый удар всегда неожиданный, как и боль от него. Девочка резко дёрнулась, но фиксация была надёжной. У неё потемнело перед глазами и она закричала, точнее заорала от невыносимой боли.
Некоторые из девочек зажмурились в момент удара, они прекрасно знали, что такое трость и понимали, к какому жестокому наказанию приговорили новенькую.
Фройляйн Бёзебер никуда не торопилась. Она спокойно ждала, пока кровь, которая ушла в момент удара, вернётся. Этого времени девочке должно было хватить, чтобы прийти в себя и отдышаться, она продолжала орать от сильной боли.
Когда полоса на ягодицах приняла фиолетовый оттенок, экзекуторша размахнулась и нанесла второй, такой же сильный удар. На этот раз трость приземлилась немного ниже первого удара. Опять вспыхнула белесая полоса и опять Аннет заорала от нестерпимой боли. У девочек, наблюдавших за экзекуцией, блузки прилипли к спине, но не от того, что было жарко. Да, пороли не их, но каждая из них в любой момент могла оказаться с голой задницей на этом столе. А ещё их пугало то, с какой жестокостью фройляйн Бёзебер всегда порола девочек. Вот и сейчас её жестокость не знала границ.
Экзекуторша спокойно дождалась, пока вторая полоса вздуется и окрасится в фиолетовые цвета. Потом она опять размахнулась и нанесла третий удар. Трость легла чуть ниже второго удара. Опять вспыхнула белесая полоса, а Аннет заорала ещё громче. Она стала дёргаться всем телом, чтобы хоть как-то унять боль. Но ничего не получалось.
После пятого удара Аннет почувствовала, как разум покидает её тело. Она испугалась и хотела закричать, что не может больше терпеть, чтобы прекратили порку. Но девочка не успела, трость опустилась на её тело в шестой раз.
- Что случилось?! Почему она замолчала?! - испугавшись спросила Марта, - она, что, умерла?!
- Не думаю, скорее всего просто потеряла сознание, - спокойно ответила экзекуторша, - такое бывает, когда в невмоготу терпеть боль.
- Так приведите её в чувства! - сказала фройляйн Лотта.
Фройляйн Бёзебер отложила в сторону трость и подошла к шкафчикам. Что-то достав оттуда, она вернулась к лежавшей без чувств на столе девушке.
Аннет открыла глаза почувствовав резкий, вонючий запах. Она ещё успела подумать, что от такого запаха очнётся и покойник, а потом вернулась боль и накрыла её с головой.
- Что ж это Вы, Ваше Высочество?! - услышала девочка голос Марты, - решили отлынивать? Решили подобным образом избежать наказания? Это просто недостойно принцессы! Не надо так больше делать! Фройляйн Бёзебер, продолжайте порку!
- Может не стоит? - неуверенно спросила фройляйн Лотте, - девочка и так очень слаба...
- Стоит! - Марта едва сдержалась, чтобы не накричать на старшую воспитательницу, - фройляйн Бёзебер, Вы слышали, что я сказала?!
Девочки были шокированы тем, что происходило, жестокостью порки и воспитательницы. Да и раньше бывало, что кто-то из девочек не выдерживал порку и терял сознание. Но, если такое и было, то под конец порки и экзекуцию прекращали. Сейчас же новенькая потеряла сознание уже в самом начале, после шестого удара. Но порка, тем не менее, была  продолжена.
Экзекуторша спокойно взяла в руку трость, размахнулась и так же сильно, как и предыдущие шесть ударов, нанесла и седьмой. Трость опустилась на ножки чуть ниже предыдущих, сильно вздувшихся двойных полос. Аннет опять заорала, а из глаз посыпались звёздочки. Боль опять была запредельная, девочка снова попыталась закрыть бёдра руками, спрятать попу, но всё было бесполезно.
Фройляйн Бёзебер дождалась, пока след от последнего удара нальётся кровью и нанесла следующий удар. Трость опустилась ещё ниже, оставив такой же белёсый след. Аннет, по-прежнему крича во весь голос, стала дёргаться ещё сильнее, откуда только взялись силы, но и это ей тоже не помогло. 
Тем временем трость в очередной раз приземлилась на обнажённое тело девочки, оставив на нём ещё один кровавый след. Аннет пыталась из всех сил справиться с болью, но у неё ничего не получалось.
И в этот раз девочка смогла выдержать всего пять ударов, а на шестом опять потеряла сознание. Её опять привели в чувства и дали попить воды. На этот раз экзекуторша сделала паузу подольше, давая Аннет возможность прийти в себя.
- Фройляйн Бёзебер, Вы можете продолжать порку! - приказала Марта, - времени прошло достаточно, чтобы Аннет пришла в себя! Не так ли, Ваше Высочество?!
Увидав в руке у экзекуторши трость, Аннет стала кричать, умолять, чтобы её простили и больше не пороли, что она больше не сможет терпеть такую сильную боль. Ответом на мольбы девочки был первый удар из второй дюжины. Опять ужасная боль, искры из глаз и истерика...
Очнулась Аннет когда уже было темно. Девочка не сразу сообразила, где она и что с ней. И вообще, почему она лежит на животе и что за странный сон ей приснился. Но, когда Аннет попробовала повернуться и эта попытка отдалась резкой болью ниже пояса, а из глаз брызнули слёзы, девочка всё вспомнила. Всё, кроме того момента, когда закончилась порка и как она оказалась на кровати. Да и особо вспоминать тот ужас Аннет не хотела. Девочка помнила лишь как было больно и, что она несколько раз за эту порку теряла сознание.
Вместо этого Аннет вспомнила маму и её слова, когда они приехали сюда. Мама тогда сказала, что ей, Аннет, здесь очень понравится, что здесь девочки из аристократических семей и ей, Аннет, не придётся скучать. А ещё она вспомнила, что мама сказала, что она, Аннет пробудет здесь не долго, всего месяца три, девочка разрыдалась. Три месяца мучений от Марты. То, что Марта будет ей мстить, она не сомневалась ни капельки. Что она, Аннет, ещё ни раз и ни два окажется в комнате для экзекуций, что фройляйн Бёзебер будет её пороть, в этом тоже не было ни каких сомнений. Сомнения у девочки были в другом, а сможет ли она всё это выдержать, остаться живой и не сойти с ума?
- Ах милая мамочка, если бы только знала, куда ты меня привезла и под что подставила! - подумала Аннет и слёзы потекли ещё сильнее.
Прошло два дня. Девочка, которую жестоко выпороли, по-прежнему лежала на кровати попой кверху. Три раза в день ей приносили поесть. Вставать ей приходилось лишь только, когда она хотела в туалет. Идти далеко не надо было, ведро было рядом. Аннет старалась сделать свои дела, пока других девочек не было в комнате или, если уж совсем приспичит, ночью, когда все спали. Вечером, перед отбоем пришла воспитательница. Нет, не Марта, а другая. Посмотрев на задницу и ножки Аннет, она сказала, что всё выглядит уже не так страшно и, что со следующего утра она, Аннет пойдёт в столовую вместе с остальными девочками.
Все воспитанницы, в том числе и Аннет, спали. Все, кроме двух. Эти две девочки стояли в самом дальном углу комнаты и шептались между собой.
- Мы должны завтра сделать то, что хочет Марта! - сказала одна из них.
- Это жестоко! - ответила другая.
- Ты давно не лежала у нашей Злой Мишки(Böse Bär(Бёзебер) - злой медведь) на столе? - возразила вторая девочка, - давно не получала тростей?! Да, новенькую жалко, согласна! Но вставать на пути у Марты я тоже не хочу! Своя задница, как ты сама понимаешь, всегда ближе к телу!
- Да, ты права! - согласилась первая девочка, - ссориться с Мартой и идти на порку к Злой Мишке нет никакого желания!
Под утро, было ещё достаточно темно, Аннет проснулась. Ей так захотелось в туалет. Она почти было поднялась с кровати, девочка по-прежнему не хотела при других справлять свои физиологические потребности, как увидела тени. Аннет опять легла в кровать и накрылась одеялом с головой, решив немного подождать.
То, что произошло дальше, было совершенно неожиданным для новенькой. Кто-то подкрался сзади и задрал её одеяло ей на голову. А потом и ночнушку, в которой она была, оголив ноги и задницу. Прежде чем Аннет успела что-то крикнуть, сказать, кто-то сел ей на голову так, что она, голова, оказалась зажата между подушкой и сложенным пополам одеялом. Девочка не могла не то что что-то крикнуть, ей даже тяжело было дышать, не хватало воздуха. Новенькая хотела скинуть руками того, кто на неё сел, но кто-то с обеих сторон схватил её за руки так, что она не могла ими пошевелить. Кто-то сел ей на поясницу, а ещё две девочки схватили её за ноги.
Аннет едва только успела испугаться, как ягодицы, а потом и ножки обожгла резкая боль. Новенькая пыталась изо всех сил вырваться, но всё было тщетно, а на подушку потекли слёзы.
К кровати, на которой в беспомощном положении голой задницей кверху лежала Аннет с обеих сторон подходили воспитанницы. У каждой из них была тонкая трость в руках. Девочки били куда попало, но очень сильно и быстро, нанося по два-три удара, после чего уступали место другим.
Боль была резкой и очень сильной. В отличие от первой порки, когда экзекуторша делала паузы, и боль от предыдущего удара успела проходить, сейчас боль накапливалась и становилась после каждого удара сильнее и сильнее. Терпеть такую боль не было никакой возможности. Аннет внезапно почувствовала, как между ног потекла горячая жидкость. Девочка совсем забыла, что перед тем как всё началось,  ей сильно приспичило по-маленькому. И вот сейчас она просто не выдержала, просто ...
- Девки, а наша новенькая то обоссалась! - закричала одна из воспитанниц. Аннет стало ужасно стыдно, она оказалась в таком унизительном положении, - надо позвать воспитательницу!
Те, кто держал Аннет, быстро отпустили её. Кто-то вернул ночнушку, а потом и одеяло на место, все девочки, как тараканы, разбежались по своим кроватям, оставив новенькую лежать на кровати в своей моче, слезах и соплях.
- Это тебе за то, что ты нас сдала! - кто-то зло прошептал над ухом новенькой, - так будет всегда, как ты сдашь кого-нибудь из нас!
Дежурная воспитательница пришла достаточно быстро. Естественно в этот раз это была Марта, Аннет ни капли не сомневалась в том, что это будет именно она.
- Вставай, дрянь! - Марта сорвала с девочки одеяло и, схватив её за волосы, вынудила встать с кровати. Аннет, с зарёванным лицом, вскрикнула от боли, поднялась на ноги и тут же получила пару звонких пощёчин, - это что такое?
- Снимай ночнушку! - не дождавшись ответа, воспитательница влепила новенькой ещё пару пощёчин. Дрожащими руками Аннет с огромным трудом сняла с себя, мокрую от пота и мочи, ночнушку, оставшись абсолютно голой. Марта, показав рукой на постель, приказала, - вытирай! Чтобы всё было сухо!
- Малая! Бегом к фройляйн Бёзебер! - увидав одну из воспитанниц, приказала молодая женщина, - скажи, чтобы всё приготовила для наказания!
- Но ещё слишком рано! - испугалась девочка. Будить в такое время экзекуторшу было опасно, можно было и самой нарваться на порку.
- Ты меня плохо поняла?! - зарычала воспитательница, - или тоже хочешь отведать тростей?!
Что-либо вытирать было бесполезно, жидкость уже успела впитаться как в постель, так и в саму ночнушку. Подождав немного, Марта заставила девочку надеть мокрую пижаму. Аннет было очень противно надевать на себя мокрую рубашку, но она побоялась ослушаться. Когда воспитанница оделась, воспитательница приказала идти за ней. 
- Фройляйн Марта, пожалуйста! Не надо! - та, что ещё совсем недавно заставляла других, независимо от ранга и положения, называть себя принцессой! Та, что ещё совсем недавно приказала жестоко выпороть свою служанку Марту, опустилась на колени перед этой самой Мартой. Это было, конечно же очень унизительно для девочки её сословия, но страх был куда сильнее, чем думать об унижении. Ещё не сошли следы от первой, очень жестокой порки. Её, Аннет, только что, тоже достаточно жестоко, выпороли девочки. Идти на ещё одну жестокую порку, это было выше её сил. По щекам ручьём текли слёзы, Аннет продолжала умолять, - пожалуйста, простите меня! Фройляйн Марта. Я не хочу никуда идти! Простите меня!
- Твоего желания, маленькая дрянь, никто и не спрашивает! - воспитательница, схватив девочку за волосы, поставила её на ноги и влепила пару сильных пощёчин, - ты пойдёшь туда, куда я скажу! И будешь делать то, что я скажу! Тебе это ясно?!
Все остальные девочки, как были в ночнушках, пошли следом, хотя им никто ничего не говорил.
- Что случилось на этот раз, что меня в такую рань вытащили из постели?! - зло спросила фройляйн Бёзебер, когда Марта с девочками вошла в комнату для наказаний, - надеюсь, что-то серьёзное?!
- Да, вот, полюбуйтесь! - дрожащим голосом сказала воспитательница, она  сама испугалась грозного вида экзекуторши. Марта сама была ещё достаточно  молода и могла, как и её воспитанницы, сама оказаться на их месте и получить тростей по заднице, - наша новенькая обоссалась!
- Снимай ночнушку! - приказала фройляйн Бёзебер провинившейся девочке, - я понимаю, что в обоссанной рубашке стыдно, но пороть то буду по голой заднице!
Аннет, вся тряслась от страха. Попа и ноги ещё горели огнём от порки, устроенной девочками. Щёки горели от пощёчин. Дрожащими руками девочка стянула с себя мокрую ночную рубашку.
- Марта, это что такое?! - увидав расписанную розгами задницу воспитанницы, строго спросила экзекуторша, - Марта, я тебя спрашиваю!
Марта испугалась ещё больше, она ещё не успела выдохнуть, как фройляйн Бёзебер опять накричала на неё. Девушка не нашлась, что ответить и лишь пожала плечами.
- И как я теперь должна её пороть?! - продолжила возмущаться хозяйка комнаты для наказаний.
- Фройляйн Бёзебер, - Аннет, как утопающий хватается за соломинку, решила, что у неё появилась возможность избежать порки, - пожалуйста, простите меня!
- С этим ко мне не по адресу! - ответила экзекуторша, - это не я, а твоя воспитательница привела тебя на порку! Вот с ней и решай этот вопрос!
- Но я ни в чём не виновата! - не сдавалась девочка, - я не сделала ничего такого, за что меня нужно так жестоко наказывать! Ни тогда, когда Вы выпороли меня в первый раз! Ни тогда, когда меня пороли девочки. Ни сейчас! Я ни в чём не виновата!
 - Какие девочки?! - перебила воспитанницу фройляйн Бёзебер. Только, когда экзекуторша спросила про девочек, до Аннет дошло, что она опять всех сдала. Новенькая почувствовала, как земля уходит у неё из-под ног. Аннет вспомнила, что сказала ей одна из девочек, что её, Аннет, будут каждый раз так наказывать, как только она кого-нибудь сдаст. А сейчас она сдала всех девочек сразу.
- Да мало ли что эта мерзавка ещё придумает, чтобы спасти свою задницу! - вместо девочки ответила Марта. Ситуация едва не вышла из-под контроля. Ведь, если фройляйн Бёзебер донесёт, ей, Марте, самой грозит хорошая порка. Да  и экзекуторша с удовольствием выпорет молоденькую воспитательницу, наверно, даже с большим удовольствием, чем воспитанниц.
- Да, в этом ты права! - на удивление легко согласилась экзекуторша, - девочки, тащите её к столбу!
- Ну ты и мразь! -  Эмма подошла к Аннет и, схватив за волосы, прошептала в ухо, - вешайся, сука! Тебе конец!
Потом она резко толкнула новенькую, так, что та упала на пол. Остальные девочки окружили её. Незаметно для воспитательницы и экзекуторши некоторые из них пнули Аннет ногами, кто-то попал в живот, кто-то в грудь, а кто-то и по лицу. Новенькая закричала от боли, а староста группы, схватив её за волосы, подняла на ноги.
- Марта, скажу один раз, повторять не буду, - тихо, чтобы никто не слышал, пока воспитанницы избивали Аннет, сказала фройляйн Бёзебер, - я то доносить не буду, но другие... Если настоятельница узнает, то ты будешь стоять голой у столба, по твоей спине и заднице будут гулять розги! За недели две до твоего появления настоятельница приказала выпороть твою коллегу, Лотте. Она стояла у столба и орала от боли, а настоятельница, закрыв глаза, перебирала свои чётки и читала молитвы. А я порола девку, пока монашка не сказала "хватит"! Один раз как-то едва не запороли одну воспитательницу до смерти. Наша настоятельница просто уснула, а я продолжала пороть, пока не услышу команды о прекращении порки. Хорошо она успела проснуться до того, как девка богу душу отдала.
Пока воспитательница и экзекуторша разговаривали между собой, девочки буквально доволокли новенькую до столба, у которого её ожидала порка. Аннет сопротивлялась изо всех сил, кричала и умоляла отпустить её. Девочка, хоть её и не пороли по спине, имела представление о том, что это такое.
Фройляйн Бёзебер и воспитательница вдвоём привязали новенькую к столбу. Её заставили обхватить руками столб, после чего связали их. Потом притянули за талию к столбу и под конец зафиксировали ноги.
- Возьми трость потоньше, а то зашибёшь её с первого удара! - решила подсказать Марта.
- Без советов сопливых мокрощёлок обойдусь! - грубо прервала девушку экзекуторша. Подойдя к вазам, она вытащила из них три самых тонких трости, правда связывать их не стала.
- Не надо! Ну пожалуйста! Простите меня! - продолжала сквозь слёзы умолять Аннет. Она уже от страха была едва жива, а ещё предстояла жестокая порка.
- Думаю, что дюжины ударов ей будет вполне достаточно! - вернувшись к жертве, сказала экзекуторша и размахнулась для первого удара, - ну, девка, держись!
Трости впились в плечи девочки, оставив на них три сочные, быстро вздувшиеся полосы с кровавым оттенком. Аннет заорала и повисла на столбе, крепко обняв его.
- Неееет!!! Не надооо!!! - заорала девочка ещё громче, а трости во второй раз опустились на её плечи. Перед глазами опять, как и в прошлый раз потемнело.
Девочки в ужасе смотрели на то, как трости опускались на спину новенькой, и какие следы оставались на ней. Уже после второго удара Аннет опять потеряла сознание,  третий удар пришёлся на бездыханное тело. Фройляйн Бёзебер привела девочку в чувства, а Марта сказала, что удар не будет засчитан, ведь новенькая, находясь без сознания, не почувствовала боли от него.
В отличие от первой порки, Аннет больше не теряла сознания, но и терпеть боль не могла. У неё не было никаких сил и она просто повисла на столбу. Если бы не надёжная фиксация, девочка бы уже лежала у столба. Экзекуторша наносила удары, как обычно, в полную силу, без всякой жалости.
- Что здесь происходит?! - войдя в комнату для наказаний и увидав, что у столба уже не стоит, а висит на нём новенькая и на её спину безжалостно опускаются трости, спросила фройляйн Лотте.
- Да вот, наша Аннет опять отличилась, на этот раз обоссалась, вместо того, чтобы сходить на ведро! - ответила Марта, - она же у нас принцесса и ей, видите ли, было стыдно при других девочках садиться на ведро, она решила нассать в постель!
- Это ложь! - хотела сказать Аннет, но трости опять опустились на её плечи и она смогла лишь заорать от боли. Она уже не сопротивлялась боли, да и не знала как. Девочка просто повисла на столбе, крепко обняв его, в надежде, что следующий удар будет последним и она просто отдаст богу душу.
- Ты была права, когда говорила, что новенькая ещё сучка! Я тогда не поверила тебе, но сейчас вижу, что ты была права! - сказала старшая воспитательница, - после порки в столовую, поставить голой на стол, на всеобщее обозрение. В руки её обоссанную ночнушку. После завтрака на кухню работать. Одежду не давать! Да, и скажи Гутруд, пусть будет с ней построже!
Когда порка закончилась, хоть ударов и было всего 12, точнее 13, вся спина новенькой была исполосована кровавыми полосами. Правда крови нигде не было, но вздувшиеся следы от трости выглядели жутко впечатляюще, зрелище было не для слабонервных.
Аннет отвязали. Она едва не упала на пол от упадка сил, но фройляйн Бёзебер подхватила её и передала девочкам. Кто-то дал ей воды. Её посадили на стул. Садиться, как и сидеть, было больно, но стоять Аннет не могла совсем. Голова кружилась, в висках стучало. От сильной боли и головокружения её начало тошнить.
Правда долго сидеть только что жестоко выпоротой девочке не дали. Нужно было возвращаться в спальню и готовиться к завтраку. Аннет  всунули в руки её обоссанную ночнушку, и она, как была голой, вышла из комнаты для наказаний. Но об этом девочка не думала, с огромным трудом передвигая ноги, она добралась до спальни. Аннет  штормило, голова кружилась и всё также сильно стучало в висках. Перед глазами туман, она шла едва ли не на ощупь, но никто из воспитанниц не помог ей.
Пока другие девочки приводили себя в порядок и переодевались, Аннет лежала на кровати. Ей было так плохо, её мутило и тошнило, голова раскалывалась. Надо было подниматься и тоже собираться на завтрак, но не было сил.
Новенькой не дали ни умыться, ни одеться. Она, как до сих пор была полностью раздетой, в таком виде её и заставили идти в столовую, держа в руках свою ночную рубашку.  Но Аннет это никак не беспокоило, не было никаких мыслей о том, что в таком виде идти унизительно и должно быть стыдно. Её по-прежнему штормило, по-прежнему кружилась голова, стучало в висках, а перед глазами был туман.
В столовой Марта поставила табуретку на стол и заставила Аннет встать на табуретку. Мало того, она должна была держать на вытянутых руках свою ночнушку, что в её состоянии было практически невозможно. Когда девочка, с огромным трудом, наконец-то встала на табуретку и посмотрела вниз, голова закружилась ещё сильнее и Аннет едва не упала. А ещё она сильно испугалась, падать с такой высоты было очень страшно, можно было свернуть  себе шею. Девочка собрала все силы, какие у неё ещё были в кулак. Она старалась больше не смотреть вниз, чтобы не упасть,  это плохо получалось. Руки от непривычки затекли и сильно болели. Девочки из других групп, заходившие в столовую, откровенно смеялись над ней и обзывались. А ещё запах еды сводил Аннет с ума, голод давал о себе знать.
Наконец все воспитанницы, позавтракав, ушли, а Аннет так и продолжала стоять на табуретке с ночной рубашкой в руках. Она очень боялась пошевелиться и упасть.
- Можешь спускаться! - услышала девочка чей-то незнакомый голос позади себя. Но у неё не было сил даже посмотреть, кто это сказал, не говоря про то, чтобы самостоятельно спуститься с табуретки. В животе сильно урчало от голода.
- Хельга! - позвала повариха Гудрут. Прибежала девочка, лет 14, - помоги ей спуститься!
- Но фройляйн Марта..., - возразила девочка.
- Не говори мне ничего ни про эту сучку, ни про другую! - перебила женщина в белом переднике, - на кухне я хозяйка! И я здесь решаю, что  и как! Тебе понятно?! А теперь помоги ей!
- Да выбрось ты уже свою обоссанную ночнушку! Ей, точно, не место на кухне! -  сказала Гудрут и, взяв Аннет за руку, повела её в свой рай.  А своей сегодняшней помощнице приказала принести из шкафа что-нибудь из одежды.
- Хельга, посмотри, там у нас ещё осталось что-то из еды, принеси! - приказала повариха и показав на стул возле стола, сказала, чтобы Аннет села. Девочка, сморщившись от боли, ведь попа была ещё пару часов назад жестоко выпорота, присела на край стула. Гудрут улыбнулась, - ну извини, мы люди простые, из народа и  мягких стульев у нас нет!
Принесли завтрак. Аннет уже не крутила носом и съела всё до последней крошки. Ей показалось, что так вкусно, как сейчас, она ещё никогда не ела. По её щекам текли слёзы. В первый раз за то время, что девочка была в интернате, к ней отнеслись по-человечески.
Прошло три месяца. Вестей ни от отца, ни от матери, ни от князя не было. Три месяца ада. После того случая, когда Аннет описалась, её кровать поставили к тому месту, где стояло ведро. Каждый раз, как кто-то из девочек ходил на ведро, поднимали Аннет, даже среди ночи и заставляли выносить ведро, даже если на улице был мороз или шёл дождь. Этого им показалось мало и девочки нашли для себя новое развлечение, а для Аннет новое унижение. В один из вечеров новенькую силой уложили спиной на пол, заставили открыть рот. Эмма встала над её ртом и, к ужасу Аннет, стала мочиться в её открытый рот. Девочка, конечно же сопротивлялась, пыталась закрыть рот, но у неё ничего не получалось. После первого случая Аннет должна была по первому приказу со стороны других девочек, сама ложиться на спину и открывать рот. Так продолжалось с неделю, пока староста не запретила им подобные игры. Ей не было жалко новенькую, просто Аннет не могла всё проглотить, что попадало в рот, да и далеко не всё попадало в рот. Лиза сказала, что в спальне стало вонять мочой, поэтому надо прекратить эти игры.
Как ни старалась Аннет, а порки избежать ей не удавалось. Попа и бёдра не успевали заживать после последней порки, а она уже опять лежала у фройляйн Бёзебер на столе и получала очередную порцию тростей. Кроме экзекуторши её несколько раз выпороли девочки, устраивая Аннет, как и в первый раз, тёмную. Пару раз её выпорола собственноручно старшая воспитательница, фройляйн Лотте. И каждый раз, после порки, Аннет стояла полностью обнажённой на табуретке. Чаще всего это было в коридоре, куда выходили двери из всех спален, и все девочки, которые находились в интернате, могли видеть её обнажённое тело со свежими следами от порки. Поначалу, конечно же, Аннет было очень стыдно, всё-таки она была уже достаточно взрослой, стоять вот так, голой на всеобщее обозрение. Но постепенно девочка стала привыкать, да интерес со стороны других воспитанниц к ней стал пропадать. Постепенно девочки, находящиеся в интернате привыкли и перестали обращать на неё внимание.
Вот и сейчас Аннет, после посещения фройляйн Бёзебер, полностью голая, стояла на табуретке. По щекам текли слёзы, попа и ножки после жестокой порки сильно болели и горели огнём. Как обычно, болела голова и сильно стучало в висках.
Приближался ужин. Девочка догадывалась, что ей, скорее всего, как обычно, опять не дадут ничего поесть. Такое бывало практически постоянно. Аннет продолжала стоять и тупо смотреть в окно. Этот вид за окном, она могла уже закрытыми глазами рассказать, что и где находится.
Неожиданно у Аннет бешено заколотилось сердечко. Ей показалось или она в самом деле увидела на дороге к монастырю всадников? Сколько девочка здесь стояла, но ни разу не видела никого на дороге. Аннет вытерла руками глаза, слёзы мешали смотреть. Те, кого она увидела на дороге, скрылись за поворотом. Надо было ждать, дорога делала небольшой крюк. Прошло время. Всадники показались, они были очень близко и сопровождали карету. Аннет смогла разглядеть флаги и герб. Сердце заколотилось ещё сильнее, да ещё и закружилась голова, девочка едва не свалилась с табуретки. Это была карета князя. Наконец-то её заберут отсюда и её мучения кончатся.
Внезапно Аннет подумала о том, что Марта тоже знает цвета и герб князя. И, что увидев их, воспитательница захочет в последний раз сделать ей больно, унизить и выпороть её.
Не долго думая, девочка спрыгнула с табуретки и побежала по коридору в направлении выхода. Коридор был пуст и она без всяких проблем добежала до входной двери. Не оглядываясь и не раздумывая, Аннет открыла дверь и оказалась на улице. Девочка не задумывалась о том, что лежит снег, о том, что мороз или о том, что она абсолютно голая. Ей хотелось одного, убежать как можно скорее и как можно дальше от этого проклятого для неё места. Она бежала, поскальзываясь, падала, поднималась и опять бежала. Ступни обжигало холодным снегом, но она не обращала на это никакого внимания.
Аннет оказалась у ворот одновременно с одним из всадников. Он уже занёс руку, чтобы постучать, в этот момент девочка отворила калитку. Это не был ни  отец и ни князь, но она сразу же узнала, это адъютант дяди, виконт фон Гайзинген.
- Виконт! - забыв обо всяком стыде, Аннет, со слезами на глазах, бросилась в его объятия, - заберите меня, пожалуйста, отсюда! Я больше здесь не могу! Я не выдержу!
- Ваше Высочество?! - удивился парень, он хоть и был адъютантом князя, но был не на много старше его племянницы, - что произошло? Пойдёмте быстрее в карету! Там тепло и есть тёплая одежда.
Такое обращение к не   й со стороны виконта в этой ситуации прозвучало довольно издевательски, но племянница князя не обратила на это внимания, в конце концов в прошлом, в её окружение, все так обращались к ней. Она дала молодому человеку довести себя до кареты. Аннет воспользовалась его помощью, чтобы забраться в карету. Несмотря на мороз, внутри было достаточно тепло. Адъютант укутал девочку в шубу, на ноги набросил тёплый плед. После чего достал бутылку с коньяком. Открыв, он протянул её своей принцессе.
- Виконт! Увезите меня отсюда, пожалуйста! - Аннет сделала несколько глотков горячительного напитка. Жидкость приятно растеклась по телу, - и как можно скорее!
- Я должен зайти к настоятельнице, надо сказать ей, что я Вас забираю! - ответил молодой мужчина, - чтобы Вас, Ваше Высочество не потеряли и не кинулись искать!
- Возвращайтесь поскорее, виконт! - она, вспомнив про этикет, вытащила руку из под тёплой шубы и протянула её. Адъютант, поцеловав руку принцессы, ушёл к настоятельнице. А Аннет, едва её спаситель скрылся за монастырскими воротами, уснула. Голод, страх, мороз, а потом тепло и коньяк разморили её. Сопротивляться сну девочка уже не могла, да и не хотела.

[Julia Steinwasen]

***
Когда Аннет проснулась, то не поняла, где находится. В комнате, где она лежала на жесткой деревянной кровати, было темно, холодно и сыро. Эта комната больше походила на темницу или тюремную камеру. Девочка попыталась вспомнить, что произошло, как она здесь оказалась. Но все воспоминания заканчивались на том, как адъютант князя ушёл к настоятельнице.
- Неужели настоятельница решила не отпускать меня?! И за попытку побега меня упрятали в монастырскую тюрьму?! - с ужасом подумала Аннет. Но, ведь этого не может! Да и про монастырскую тюрьму она ничего не слышала. Тогда где она сейчас и почему?
Девочка встала с кровати и обнаружила, что на ней нет никакой одежды, что она абсолютно голая, как и была в момент побега из монастыря. А как же шуба, которую на неё накинул виконт? Значит точно, её вернули назад, в монастырь. А в монастыре есть подвал, про который она просто ничего не слышала.
Аннет подошла к двери и стала стучать и кричать. Но всё было тщетно, никто не пришёл, никто не ответил. Она вернулась назад. На кровати было тонкое одеяло, девочка закуталась в него. Было очень холодно, она дрожала как осиновый лист, тонкое одеяло не спасало её от холода. Девочка свернулась калачиком и уснула, в надежде, что когда она опять проснётся, всё разрешится.
Когда Аннет проснулась во второй раз, обнаружила, что пропало её, пусть даже очень тонкое, одеяло. Значит, пока она спала, кто-то заходил сюда. Девочка поднялась с кровати и, подойдя к двери, стала опять тарабанить и кричать, чтобы кто-нибудь пришёл к ней. А ещё она очень хотела в туалет и пить.
И в этот раз всё было тщетно. Никто не пришёл, никто не отозвался на её крики. Её трясло от холода, а давление было такое, что она уже не могла терпеть. Девочка едва успела дойти до угла комнаты, как у неё по ногам потекла горячая жидкость.
Вернувшись к кровати, Аннет, свернувшись клубком, пыталась хоть как-то согреться, но ничего не получалось. Она очень сильно замёрзла и очень сильно дрожала. Незаметно для себя, девочка опять уснула.
Проснулась племянница князя от того, что сильно сосало в желудке, как в таких случаях говорят:"Кишка кишке бьёт по башке!". Она очень сильно хотела кушать, от голода и холода  у неё начала кружиться голова. Ведь в последний раз девочка только завтракала в день побега. Обеда её в тот раз лишили. А сколько времени прошло, с того момента, как она оказалась в карете, Аннет не знала, не имела ни малейшего понятия.
С трудом встав с кровати, сильно кружилась голова, с таким же трудом она дошла до двери и опять стала стучать и звать, чтобы кто-нибудь пришёл к ней. Результат был таким же, как и до этого. В ответ полная тишина. Аннет, так же с трудом, вернулась назад и залезла на кровать.  Устроившись на ней, опять свернувшись калачиком, девочка с ужасом поняла, что  хочет в туалет, но теперь уже по-большому. Да, у неё уже давно во рту не было и маковой росинки, но она так же давно не ходила в туалет. Живот очень сильно пучило, Аннет терпела как могла. В комнате и так воняло сыростью, к нему добавился ещё и стойкий запах мочи. А сходить по-большому, это... Девочка не успела додумать свою мысль до конца. Соскочив с кровати она едва успела добежать до угла комнаты, где уже один раз сделала то, что было необходимо её телу.
Аннет успела ещё раз уснуть на кровати и проснуться от холода и голода. Ничего не менялось, она по-прежнему была в той же самой сырой и вонючей комнате. По-прежнему дверь в комнату была закрыта, по-прежнему её не кормили.
Сходив в угол, где уже воздух был такой, хоть топор вешай и сделав свои дела, девочка вернулась на кровать. Едва она устроилась поудобнее, дверь в комнату открылась. Аннет увидала свет и во внутрь вошли два огромных существа. Свет был очень слабым, чтобы увидать, кто это. А по силуэтам было сложно понять, мужчины это или женщины.
Одно из этих существ подошло к кровати и без лишних слов, схватив девочку за волосы, поставило на ноги. Аннет настолько испугалась, что забыла закричать от боли. Едва девочка оказалась на ногах, как получила сильную пощёчину и отлетела на пару метров, упав на пол. Во рту появился солоноватый вкус крови, а из глаз брызнули слёзы.
- Встань раком и выпячи жопу!  И раздвинь булки руками! - услышала она приказ. Даже по голосу Аннет не смогла определить, кто это, мужчина или женщина. Дрожа не столько от холода, сколько от страха,  девочка выполнила, что от неё требовали. Правда для чего это нужно, она не имела ни малейшего понятия.
Не успела Аннет до конца подумать, для чего нужно вставать в такую позу, как другое человекообразное существо что-то вставило ей в попу. Девочка прикусила губу, чтобы не заорать от боли. И тут же в неё потекла вода, заполняя всё изнутри.
- Приятного времяпровождения! - на этот раз по голосу племянница князя поняла, что это женщина. Она, эта огромная женщина, рассмеялась, вытащив то, что было в попе  девочки.
Они ушли, а Аннет так и осталась стоять на четвереньках, по щекам текли слёзы. Она не имела ни малейшего понятия, что с ней сейчас сделали и для чего это, но понимала, что это очень унизительно.
Девочка не успела больше ни о чём подумать, вода стала возвращаться назад. Аннет подскочила и побежала в угол комнаты, где она уже ни раз делала свои дела. Вода уже бежала по ногам, когда девочка наконец-то села и с огромным облегчением выпустила из себя всё, что просилось наружу.
Аннет сидела на кровати и в тысячный раз пообещала себе, что, как только её выпустят, она, даже близко не будет подпускать мысли о том, чтобы сбежать из интерната или кому-нибудь пожаловаться. Всё-таки стоять голой на табуретке, даже лежать в комнате для наказаний на столе с поднятыми ногами и получать по ним тростью было лучше, чем находиться в полном одиночестве в этой вонючей комнате. Девочка по-прежнему была уверена, что до сих пор находится в монастыре в одной из темниц.
Опять открылась дверь. Тусклый свет фонаря. Аннет едва не померла от страха, ведь могли опять вернуться эти две огромные, страшные бабы. И кто знает, что они сделают с ней. Но девочка увидела лишь один силуэт и он был не таких огромных размеров. Приглядевшись, она не поверила своим глазам. Силуэт был похож на маму. Да, сомнений не было, это была её мама.
- Мама! - Аннет спрыгнула с кровати и со слезами на глазах бросилась к ней навстречу. Она так хотела обнять маму, но та уклонилась от объятий. Дочь решила, что от неё просто сильно воняет. Но ничего, теперь всё будет хорошо, ведь мама здесь. Её выпустят, она помоется и сможет обнять свою любимую мамочку. Ещё никогда в жизни Аннет так не радовалась встрече с мамой, как сейчас. Девочка от радости даже не заметила, как позади матери поставили стул, а потом закрыли дверь.
- Как ты могла так поступить, дрянь неблагодарная! - Мария влепила дочери одну за другой, две пощёчины с обеих сторон, - мало того, что сама, так ещё и отца втянула!
- Мама?! За что?! - Аннет опять почувствовала привкус крови во рту, перед глазами звёздочки, а во взгляде полное недоумение, - мама, я ничего не сделала! Я ни в чём не виновата!
- Посмотрите на неё! У неё ещё наглости хватает, говорить, что она не виновата! - женщина влепила дочке ещё пару пощечин, - ну ты и стерва!
- Мама! - закричала дочь, она действительно не понимала, о чём говорит мать и за что она получает пощёчины, - что я такого сделала?! За что?!
- Ты участвовала в заговоре против герцога! - повысила голос Мария, - мало того, что сама по уши в дерьме, так ещё втянула и отца!
- Мама, какой заговор? Ты о чём?! - в полном недоумении спросила девочка, - ты же сама привезла меня сюда, в монастырь! В каком заговоре я могла здесь участвовать?! Разве что в заговоре против поварихи!
- Ты писала письма в Шаффхуазен с просьбой о помощи! - продолжала мама, игнорируя слова дочери, - и передавала их со своим мальчиком. Он был по уши в тебя влюблён, а ты использовала его в своих преступных замыслах! Ты ради этого даже ложилась с ним в постель! Ну и сука же ты! А твой мальчик обо всём догадался и, несмотря на то, что любил тебя, честь не опозорил и передал твоё письмо князю. Князь, прочитав письмо, отвёз его герцогу. Тот был в бешенстве. Герцог приговорил тебя к публичной порке! Ты получишь сто розог, а после, если, конечно выживешь, отправишься в тросс(обоз обеспечения армии продовольствием, оружием... В этот обоз также входили проститутки, которые в перерыве между боями дарили свою любовь и своё тело солдатам) работать проституткой!
- Мама... Я не писала никаких писем..., - дочь была в шоке, она не могла понять, о чём говорит мама. Какое письмо?! Она никогда в жизни не занималась никакими вопросами, тем более не лезла в политику, - мама, ты мне веришь?!
- Я знаю! Знаю, что ты ничего не писала! - ответила Мария.
- Мамочка, спасибо, что ты веришь мне! - Аннет опустилась перед ней на колени и стала целовать её руки,  слёзы ещё сильнее потекли из глаз. Девочке было очень важно, что мама поверила ей, а остальное образуется. Они, мама, дядя и она сама, смогут убедить герцога в том, что она, Аннет, ни в чём не виновата!
- Причём здесь веришь или нет?! - после небольшой паузы мать оттолкнула дочь ногой. Девочка приземлилась на попу, - я точно знаю, что ты не писала никаких писем!
Наступила опять пауза. Аннет с недоумением смотрела на маму, ожидая объяснений. А Мария, казалось, раздумывала, сказать дочери правду или нет.
- Да ладно, чего уж там! - сказала женщина и рассмеялась, - это письмо написала я! Помнишь, когда я тебя привезла  в монастырь, ты подписала две бумаги?! Так вот, та бумага, которую ты подписала, как принцесса Фюрстенберг, это было письмо в Шаффхаузен. Вторая бумага, которую ты подписала, твоё признание, что ты устроила заговор против герцога и показала, что в заговоре участвовал и твой отец. Кстати, твоему отцу повезло меньше, чем тебе. На прошлой неделе его казнили, ему отрубили голову. Хотя, это как посмотреть, кому из вас больше повезло. Ему просто отрубили голову, он не мучился. Тебя же ожидает долгая, жестокая и очень болезненная казнь. Ведь для тебя порка по спине в сто розог это смертный приговор. Хотя, даже и не знаю, что лучше для тебя, умереть под розгами или выжить, а потом каждый день ложиться под любого желающего солдафона и дарить им своё молодое тело.
- Мама? - дочь просто отказывалась понимать то, что говорила её мать. Этого просто не могло быть! Мама не могла, так поступить, ведь она, Аннет, её единственная дочь!
- Так вот, ты подписала бумаги, - как ни в чём не бывало, продолжала Мария, - мы отвезли их герцогу. Он был, как ты сама понимаешь, в бешенстве. Князь сказал, что бумаги передал твой мальчик, Пауль, кажется. Кстати, твоего мальчика больше нет. Если ты помнишь, идёт война. Он, как настоящий солдат, погиб в бою. Да, и его отец погиб тоже вместе с ним. Это я говорю, на случай, если тебе придёт в голову дурная идея, искать помощи у Пауля.
- Именно твой дядя придумал этот план! - рассмеялась сестра князя, - он отправил Марту в этот интернат, после того, как ты так унизила её. Именно Максимилиан отправил тебя в тот же самый интернат. А перед этим попросил Марту приглядеть за тобой, с чем она, нужно отдать ей должное, прекрасно справилась. Я знала об этом плане, знала о роли Марты в нём! Ведь князь мой брат и он всё рассказал мне.
- Да, если тебе будет легче, - после небольшой паузы продолжила мама девочки. Она явно наслаждалась ситуацией и унижением дочери, - виконт рассказал настоятельнице, как обращались с тобой в интернате. Рассказал, как ты выбежала голая на улицу, что твоё тело всё было покрыто следами от избиений и порки. Настоятельница приказала выпороть сначала всех воспитанниц, а потом и воспитательниц. При порке фройляйн Лотты и Марты она присутствовала лично. Пока экзекуторша порола провинившихся, монашка перебирала чётки и бормотала себе под нос молитвы. Когда пороли Марту, настоятельница уснула. Говорят, кто-то подсыпал ей снотворное в вино, которым монашка злоупотребляла. Она уснула, а ваша фройляйн Бёзебер добросовестно выполняла свою работу и запорола Марту до смерти. Кстати, тебя ожидает та же самая участь. С одной только разницей, ты знаешь, что тебя приговорили, а Марта об этом не знала. Как она, бедняжка, кричала! Как уговаривала экзекуторшу разбудить настоятельницу.
- Мама, но за что? - Аннет была шокирована тем, что рассказывала мать и не могла понять, почему мама так поступила с ней. Слёзы текли ручьём по щекам девочки и, несмотря на то, что между ними, мамой и дочкой, никогда не было тёплых отношений, Аннет отказывалась верить, что эта женщина, которая была её мамой, способна на такое.
- Во-первых, прекрати называть меня мамой! - закричала Мария на дочь, - тебе самой то не противно после всего, что я сделала, называть меня мамой?! А во-вторых, я ненавижу тебя с самого первого дня!
- Но почему?! - девочка отказывалась понимать то, что она слышала от матери.
- Ты, наверно знаешь, что мой отец рано умер и мой брат стал главой семейства?! - ответила мама, - так вот, Максимилиан хотел, во что бы то ни стало, получить земли Михаеля, купить их, а его самого сделать на них управляющим. Но твой отец отказал. Тогда брат решил выдать меня за него замуж, а уж потом, по-родственному присоединить земли себе. Я отказалась выходить замуж за Михаеля. Его отец, может и был кавалером и рыцарем, но Михаель нет. Он был даже не солдафоном или воякой, нет, твой отец превратился в простого мужика, крестьянина. Мне, княжне, жившей в замке, выходить замуж за простого, к тому же уже нищего, мужика? Конечно же я была категорически против. Брат стал избивать меня. Я стала умолять его, чтобы не бил по лицу, как мне потом объяснять синяки на лице. Тогда Максимилиан стал пороть меня. Не знаю, что было больнее и хуже, наверно, всё же порка. Но приходилось терпеть, зато не надо было ничего придумывать, следы от порки никто не видел. А в один из дней брат пришёл ко мне пьяный. Во время порки он сильно возбудился и, наверно забыв, что я его сестра, изнасиловал меня. Не скажу, что мне было противно. Нет, даже наоборот, мне понравилось. К тому же я была к тому моменту ещё девочкой. Соответственно мой брат был первым моим мужчиной. Максимилиану тоже понравилось, теперь он стал пороть, а потом и трахать меня. Постепенно князь перестал упоминать о замужестве. Наверно то удовольствие, что он получал со мной, имело больший вес, чем земли твоего отца. И, я уже практически победила и была уверена, что никакой свадьбы не будет. Но я забеременела тобой. Вариантов не было, нужно было срочно выдавать меня замуж и отказаться я уже не могла. Максимилиан сказал, что я скоро вернусь в замок, ведь Михаель не станет держать меня беременную у себя на ферме. Но твой отец упёрся и никуда меня не отпустил. Я рожала в его доме, который больше напоминал сарай для скотины.
- После родов мы, я и мой брат, были уверены, - продолжила свой рассказ Мария. От воспоминаний у неё появились слёзы на глазах, - что мой, теперь уже супруг, отпустит меня с маленькой дочкой на руках в замок. Но нет, Михаель меня никуда не отпустил. Я так и осталась жить в его доме. Мало того, мне, княжне, пришлось помогать ему управляться со скотиной. Я возненавидела и его и тебя. Ты, наверно помнишь,  как часто я тебя порола, наверно даже чаще, чем крестьяне пороли своих детей. Все говорили, что какая я молодец и воспитываю дочь в строгости. На самом деле я просто вымещала на тебе свою злость! Последней каплей стало, когда князь забрал тебя в замок, а Михаель не сказал ни слова против. Ты, из-за которой я оказалась в нищете, жила в замке и наслаждалась жизнью, а я так и оставалась в богом забытой дыре. Максимилиан несколько раз пытался решить вопрос с землёй, но твой отец всегда был против.
- Апропо, твой отец! - рассмеялась мать, - из моего рассказа ты, наверно, поняла, что Михаель не твой отец! Твой настоящий отец Максимилиан! Но, с отцами тебе явно не повезло! Из-за тупости и упрямства одного и из-за тщеславия и желания любой ценой приобрести то, что он хочет, ты оказалась здесь. И скоро окажешься на торговой площади, где тебя ожидает позорная и мучительная смертная казнь!
- Так это всё из-за земли? - сквозь слёзы спросила Аннет. Она всё ещё отказывалась верить тому, что рассказала мать. Как можно из-за куска какой-то земли идти против мужа, против дочери, против сестры, против племянницы. Как можно из-за этого лишить жизни стольких людей, - так давай я отдам эти земли князю! Насколько я понимаю, я единственная наследница!
- Поздно, слишком поздно! - ответила Мария, - ты и твой отец, я имею в виду, конечно же Михаеля, государственные преступники. Вас лишили всех прав и всего имущества. Соответственно земля отошла к герцогу, а он подарил её князю!
Женщина уже встала, собираясь уходить, но остановилась.
- Аннет, в твоей камере слишком сильно воняет! Ты не чувствуешь?! - спросила она, - хочешь, я поговорю со стражниками? Тебе, как минимум, за определённую плату, принесут ведро!
- Так у меня ничего нет, чем я буду платить?! - девочка не нашлась что ещё ответить матери.
- Ничего нет?! Святая наивность! - рассмеялась мать, - ты достаточно взрослая и красивая девушка! У тебя молодое и красивое тело! За него ты можешь получить, конечно в разумных пределах, всё, что захочешь! Не будь такой глупой, как твоя тётя! Лучше возьми пример с её дочери, жаль Марты уже нет рядом с нами, так бы она смогла тебя многому научить! Да и, если ты вдруг выживешь, опыт здесь тебе пригодится в твоей дальнейшей жизни!
- Ах, и да, я буду на торговой площади в день твоей экзекуции! Обещаю! - уже в дверях сказала Мария.
Мать ушла, а дочь осталась в камере. Была бы подушка, девочка смогла бы в неё уткнуться и разрыдаться. А так ей пришлось свернуться калачиком. На ней по-прежнему не было одежды, было очень холодно. Аннет вспомнила слова мамы, что всё, что ей необходимо, можно купить, расплачиваясь своим телом. Девочка не знала, сколько ей тут ещё быть, а мёрзнуть она уже устала, как и справлять нужды в углу камеры. А ещё она очень хотела кушать.
Когда пришли стражники, Аннет ещё раз вспомнила и маму с её словами и Марту. Таким отказать нельзя. Два огромных шкафа, против которых у неё ни единого шанса.
Буквально через пару часов её перевели в другую камеру. На кровати был матрац, набитый сеном. Были подушка и одеяло.  Рядом с кроватью стоял стул, а на нём лежала одежда. А ещё в камере было маленькое окошко. Заплатить за это всё пришлось дорого. Аннет думала, что нужно будет раздвинуть ножки пошире, что она уже делала со своим мальчиком. Но её поимели в попу. Было очень больно, девочка терпела, как могла. Тогда она поняла, зачем ей делали клизму. А ещё ей запихали член в рот. Поскольку Аннет не знала, что ей надо делать её просто трахнули в рот. Ей было противно, но она старалась как могла. Её тошнило, особенно сложно пришлось, когда ей в рот брызнула горячая сперма. Ей стоило больших сдержать себя, чтобы её не вырвало.
Теперь ей каждый день делали клизму, а они, стражники, охранники, приходили два, а то и три раза в день. Приходили по двое, а то и по троё. Девочке приходилось обслуживать их чтобы у неё был кусок хлеба, одежда и лучик света в её камере.
Так продолжалось несколько дней. Аннет ни на что не жаловалась, молча переносила всё, что с ней делали, хотя попа очень сильно болела. В один из дней, после очередного изнасилования, девочку раздели догола и вернули в её прежнюю камеру. Там ей в руки всунули ведро с тряпкой и заставили убрать всё, что она в своё время там сделала. На ночь её оставили в этой же камере.
С утра её не кормили, вместо этого грубо вытолкали из камеры и вывели во двор. Яркое солнце, Аннет закрыла от боли глаза. Она поняла, что это всё, это конец. Открыв глаза, она увидала возле ворот телегу на которой стояла клетка с человеческий рост. К ней и повели девочку. Несмотря на яркое солнце на улице было очень холодно и Аннет, замерзнув, начала дрожать и от холода и от страха. Она прекрасно знала, что её ожидает и, как не уговаривала себя, как не готовила к предстоявшей казни, избавиться от страха девочка не смогла. Ноги стали ватными и она едва не упала, стражникам пришлось тащить её к телеге.
В клетке девочку привязали за руки к потолку и телега тронулась. Когда они выехали за ворота, Аннет испугалась ещё больше. На улице их ожидала толпа народа. Ещё бы, как такое пропустить, весть о том, что будут пороть молодую принцессу, быстро разнеслась не только по городу, но и по всему региону. В народе Аннет не любили, да и за что её было любить, поэтому желающих посмотреть на порку было слишком много.
Едва телега с осужденной девочкой оказалась за воротами тюрьмы, посыпались злые шутки и насмешки. Народ стал обсуждать молодое, обнажённое тело принцессы. Дети и женщины стали кидать в девочку яйца. А у кого не было яиц, кидали камни. Увернуться от них у Аннет не было шансов, ведь она была привязана. Было очень больно, особенно, когда камни попадали в неё. То тут, то там появлялись капельки крови.
Неожиданно налетел сильный ветер, а потом начался дождь. В Германии говорят: "Апрель делает всё что хочет!". Вот и сейчас, после яркого солнца поднялся ветер, небо затянуло тучами, пошёл дождь, который перешёл в снег. Аннет и так, ещё на солнце, было холодно, а сейчас просто зуб на зуб не попадал от холода.
Когда они добрались до площади, дождь и снег кончились, а на самой площади был сильный туман. Аннет по-прежнему дрожала от холода и молила бога, просто замёрзнуть здесь и сейчас. Но, когда ей помогли подняться на помост, где стоял столб, поднялся сильный ветер и разогнал туман. Опять стало солнечно и Аннет увидала, сколько народу собралось на площади, чтобы посмотреть на её казнь.
Помощники палача привязали жертву к столбу, а палач выбрал на его взгляд подходящую розгу для экзекуции. Розга была связана из пяти прутов толщиной с мизинец. Экзекутор размахнулся и проверил розгу на гибкость. Услыхав противный свист розги, Аннет едва не описалась от страха...

[Pythonus]

Джулия, как всегда суперически. Аристо, интриги, много много порки. Надеюсь Аннет не казнят и ее жопку ждет много болючих приключений!

[Pythonus]

Сцена с поркой Пауля в комнате и его яркой реакцией очень улыбнула ;)