Катя Соколова

[Julia Steinwasen]

Субботний вечер, точнее уже полночь, конец ноября, моросит противный дождь и очень холодно. Темно. На улице никого, лишь иной раз на огромной скорости, хоть и город, пролетают автомобили. Им нет никого дела до меня, впрочем, как и мне до них. Они торопятся быстрее попасть домой. А я уже никуда не тороплюсь.
Не капельки дождя, а слёзы по щекам. Я промокла до последней нитки и замёрзла. Ругаю себя, надо было одеться потеплее, но тёплой одежды, как таковой у меня не было. Когда я сбегала из дома, было лето и я совсем не подумала о тёплой одежде.
Мне жалко себя, слёзы ручьём. Почему со мной всё так? Почему я такая невезучая? Что я такого и когда совершила? Если только в прошлой жизни, а расплачиваться приходится в этой... Это же несправедливо!
Меня трясёт, от холода зуб на зуб не попадает. Но трясёт меня не только от холода, а и от злости. Это же надо было так вляпаться, опять наступить на те же самые грабли! Жизнь меня ни чему не научила!
Надо идти, осталось немного. Ещё пару шагов и я на месте. Вот он, конечный пункт моего пути. Да не просто пути, а жизненного пути. Это высокий мост, а под ним глубокая, хоть и не широкая, речка. Морозов ещё не было и река не покрылась льдом. Как раз хорошие условия для моей цели.
Ну вот и всё. Да, не так я представляла себе свою жизнь. Так хотелось окончить школу, выпускной бал, красивое платье... Вместо этого я стою поздним дождливым ноябрьским вечером у моста.
Подскользнулась и испугалась. А потом сама над собой и рассмеялась. Подскользнулась, нашла чего бояться, это такая мелочь по сравнению с тем, что я собралась делать. Но мой мозг тут же выдал мне версию:"подскользнёшься, упадёшь, сломаешь ногу или свернёшь шею, тогда точно не сможешь сделать то, что задумала!".
Да, действительно очень скользко. Небольшой морозец и вода от дождика начала замерзать. Я очень аккуратно, чтобы не упасть, перелезаю через перила. Вот  всё. Последний вздох и всё. Меня здесь ничего не держит. Родители?! Да им пофиг, что со мной. Когда я сбегала из дома, из деревни, ничего им не сказала. Уже потом, когда устроилась, позвонила. Никакой радости в их голосе, отец строго сказал:"приедешь домой, поговорим!". От его голоса у меня тогда мурашки по всему телу. А мать закричала в трубку:"Да что с ней говорить! Вернётся, шкуру спущу!". Что такое "шкуру спущу", это я, к сожалению, слишком хорошо знаю.
- Соколова? Светка?! - совершенно неожиданно, напугав меня до смерти, из темноты возникла Чайка, Ира Чайкина.
- Я Катя! - отдышавшись, говорю я.
- А, ну да, точно! - смеётся она, - просто, ну ты наверно в курсе, мне нравится песня про Светку Соколову?! И ты соколова, ну я и ...
И тут же Чайка заорала на весь район хриплым, пьяным голосом эту песню. Господи, откуда она взялась и кто её принёс. Так хочется, чтобы она поскорее свалила отсюда. Наконец она закончила орать, наверно, к моему облегчению, знает только слова из припева.
- Соколова, Све..., Катька, конечно же, Катька, ты никуда не торопишься? - спрашивает Чайка заплетающимся языком, - а я ещё и так могу!
И она опять запела эту песню, только совсем другим, чистым голосом. На этот раз, на мой вкус, песня звучала даже лучше, чем в оригинале. Да и исполнила она всю песню от начала до конца.
- А ты думала! - закончив петь, говорит Чайка, - а давай выпьем?!
- Я не люблю пить! Пару раз выпила и столько глупостей наделала, что испортила себе всю жизнь! - в её руке бутылка водки. Мне не нравится, когда девчата пьют вообще, а уж водку, тем более. Ладно вино, ещё куда ни шло. Правда сама-то я как раз водку...
- Ладно тебе! - смеётся она, - судя по тому, что ты собралась сделать, ещё больше глупостей от пару глотков водки ты уже не сделаешь!
В какой-то мере она права. А почему бы и нет? Напоследок?
- Вот и умничка! Перелазий ко мне! - Чайка показала большой палец вверх, - хотя, стоп! Лучше я к тебе! А то ты ещё подскользнёшься, сломаешь ногу или, что ещё хуже, свернёшь шею. А как потом в таком состоянии прыгать?
- Извини, стакана нет! Пей так, с горла, - она протягивает мне бутылку водки. Я отказываюсь. Из стакана ещё куда ни шло, можно было бы и хряпнуть, но с горла?! Нет, это так противно, - давай, для храбрости! Иначе не прыгнешь! Поверь, это страшно! Здесь высоко, да ещё и темно! Прыгать в темноту ещё страшнее! - Чайка делает пару глотков и протягивает мне. Я отталкиваю бутылку рукой, мне реально противно, я не могу себе представить, как это пить водку с горла.
- Ну и дура! - Чайка прикладывается к бутылке, после чего опять протягивает мне, - или ты боишься, что там тебя в пьяном виде не примут? - она рассмеялась, - забыла тебе сказать, с этого моста вообще никого не принимают!
- В смысле? - я не понимаю, что она этим хочет сказать, - ты о чём?!
- Да ладно, забей! - она опять протягивает мне бутылку, - выпей! Ты замёрзла, у тебя уже губы синие и вся дрожишь! Простудишься, заболеешь ещё!
Да, Чайка права,  я очень сильно замёрзла и уже давно дрожу от холода. Может и вправду выпить, говорят же, что водка согревает. Пересилив себя, выдохнув, я приложилась к бутылке. Сколько глотков сделала, не знаю. Но, да, почувствовала, как тепло побежало по телу. Ещё бы закусить. Чайка виновато улыбается, закуски нет.
Водка реально помогла, стало теплее, я немного расслабилась. Мы выпили ещё, Чайка оказалась интересной собеседницей, жаль, что мы так поздно с ней познакомились, она клёвая.
- Пойдём со мной, - Чайка показала на пустую бутылку, - у меня тут рядом небольшой сарайчик, там тепло. Выпьем, поболтаем!
- Я бы с удовольствием, но..., - качаю головой и замолкаю. Ком в горле, по щекам слёзы. Резко стало так обидно и так жалко себя, хоть волком вой. Ну почему со мной вот так? Почему всё, ни как у людей? Как у других девочек?!
- Ах, да, я совсем забыла, - заикаясь, пьяным голосом сказала моя собутыльница. Покрутив в руках пустую бутылку, она  выкинула её вниз. Прошло какое-то время, прежде чем раздался плеск воды, означающий, что бутылка долетела до поверхности воды. Я и не думала, что здесь так высоко, - ну ладно, удачи тебе! Ты, главное, не бойся. Страшно только в первый раз, а потом не очень! А я пойду. Кстати, не надо тебе желать, чтобы у тебя было, как у других девочек. Ведь ты же ничего не знаешь о том, как у них.
Чайка перелезла через перила и скрылась в темноте. Откуда она вообще взялась? Если бы не Чайка,  я бы уже давно прыгнула и забыла. А теперь сижу, лью слёзы и жалею себя, вместо того, чтобы просто сделать шаг в бездну.
А ещё думаю, откуда Чайка узнала, что я подумала, что хочу как у других? Она ведьма? А после её слов сижу и реально думаю о других девочках. Например, о старшей кузине, Тане. Она всего на год старше меня. Кузина хотела после 10го идти в институт, а вместо этого в прошлом году после 8‑го уехала в город, отдала документы в какое-то ПТУ. Я никогда не задавалась вопросом, почему, сама она тоже ничего не говорила, а её родители вообще избегали разговора на эту тему. А ещё я подумала о младшей сестре, Оле. Сейчас она, конечно же, ещё сопливая. Но через пару лет, и как ей будет там, в деревне житься, имея старшую сестру, сбежавшую из дома, с такой репутацией? А я уже ничем не смогу помочь ей. Я разревелась ещё больше. Почему всё так? За что? Что я такого сделала?
- Ты ещё здесь?! - Чайка во второй раз за этот вечер перепугала меня до смерти. Она опять внезапно появилась из темноты, - я, почему-то так и думала, что ты ещё здесь! Короче, я решила тебе помочь! Сама ты так можешь до утра просидеть и не решиться. Замёрзнешь, заболеешь, помрёшь ещё вдруг. А оно мне надо?!
Она перелезла ко мне и схватила меня за руку. Я испугалась ещё больше, от страха едва не наделала в штаны.
- Я помогу тебе! - Чайка схватила меня за руку, - вдвоём намного легче!
- Пусти меня! - заорала я во весь голос. Волосы не только на всём теле встали дыбом, но и на голове. А сердце ушло в пятки. Я реально испугалась до чёртиков, - ты ненормальная?! Дура, ты сошла с ума?! Немедленно опусти меня!
Я попыталась схватиться свободной рукой за перила, но у меня не получилось. Я с ужасом смотрела на Чайку и орала от страха, умоляя её отпустить мою руку.
- Полетели! - крикнула она и сделала шаг, увлекая меня за собой.
Мы падали в темноту, я орала от страха, наверно так громко, что меня было слышно в другом конце города...
Вода. Холод. Темно. Я пытаюсь изо всех всплыть на поверхность, но, как будто кто-то тянет меня вниз. В голове всё гудит, мне не хватает воздуха. Паника...
Ну вот и всё! Это конец, ведь я этого и хотела...

[Julia Steinwasen]

***
Резкая, обжигающая  боль. Ещё и ещё. Кто-то бьёт меня по щекам. Да сколько можно?! Даже умереть спокойно не дадут! Открываю глаза, чтобы посмотреть на этого наглеца.
- С возвращением на грешную землю! - не пойму, кто это. Мне всунули в руки кружку с чем-то горячим, из неё шёл пар, и заставили выпить всё до последней капли. По вкусу похоже на коньяк, только его разогрели. Очень противно, но пришлось выпить всё, - раздевайся!
Опять не поняла, но мне не дали время на обдумать. С меня сняли абсолютно всю одежду, даже нижнее бельё. Я оказалась полностью обнажённой, как я поняла, на улице, на морозе. Тут же, правда, на меня быстро надели тёплое и сухое бельё.  Опять мне всунули кружку с горячей жидкостью, опять, наверно коньяк. Я попробовала отказаться, но нет, пришлось опять всё выпить.
Мы куда-то пошли, правда достаточно быстро пришли. Внутри было тепло. У стены стоял камин, от него как раз и шёл жар. Возле камина кресло, в него меня усадили, укутали пледом и опять дали кружку с чем-то горячим. На сей раз это оказался просто какао.
Мне хорошо и тепло, глаза сами закрываются, и я не пытаюсь сопротивляться.
Утро. Я так хорошо выспалась, как никогда. Надо вставать, хотя и воскресенье. Надо сделать уроки, приготовить обед... Да много ещё чего надо, но так не охота вылазить из тёплой постели. На меня напала такая лень, не помню чтобы подобное со мной было раньше. Но надо вставать. Потягиваюсь, открываю глаза... И не узнаю комнату, в которой нахожусь. Это явно не комната в общежитии. Стараюсь вспомнить прошедший день, куда это меня могло занести. Память только отрывками. Последнее, что я помню, это я была на дне рождения, там танцевала... Стоп, неужели опять?! Да, там я танцевала стриптиз для именника... А потом?
 - Проснулась? - это Оксанка, моя соседка по комнате в общежитии. Стоп, а она то что здесь делает? На дне рождения её точно не было. Странно всё это, - выспалась? Вставай, пора обедать!
Как обедать?! Так долго я, наверно, с самого рождения никогда не спала. Смотрю по сторонам, часов нигде нет. Смотрю на руку, странно, но и на руке тоже нет часов. Интересно, где я их успела снять? Ладно, потом найдутся, надо вставать. В ноябре, особенно при такой погоде, сложно определить, хотя бы приблизительно, который час. Раз Оксанка говорит время обеда, значит так оно и есть. Скидываю с себя одеяло, с ужасом вижу, что я абсолютно голая и тут же опять укрываюсь. Хотя, чего стесняться, живя в одной комнате, мы с Оксанкой, видели друг друга в разной степени одетости или раздетости. Но, как я оказалась в таком виде?! Что-то было?! С кем?! С именником было у него дома. Но эта комната  на его дом никак не похожа! Я ушла с дня рождения ещё с кем-то?! Я в шоке!
- Извини, что раздели тебя догола! - виновато говорит Оксана, - после твоего вчерашнего купания вся твоя одежда была мокрая, нижнее бельё тоже.
- Зачем она это сделала?! - после её слов про купание я, с ужасом, всё вспомнила, - она едва не отправила меня на тот свет!
- Об этом тебе лучше спросить у неё самой! Она на кухне и ждёт нас, -  Оксанка подала мне сухое бельё, - это, правда, не твои вещи, они ещё мокрые. Думаю, тебе будут как раз!
Мы на кухне, я сижу за столом. Одежда, и правда подошла мне. Чайка разливала суп по тарелкам. Она была всё время ко мне спиной, я жду. Наконец все тарелки на столе. Чайка и Оксана сели на свои места. Открываю рот, чтобы сказать всё, что я думаю. Но Чайка говорит, что надо сначала поесть. С этим не поспоришь. Думала, что кусок в горло не полезет после всего, что со мной произошло. Но, на удивление, у меня разыгрался зверский аппетит, да и всё было очень вкусно. Может, просто потому что я сильно хотела кушать?
- Теперь, когда ты наелась и подобрела, можно и поговорить! - улыбнулась Чайка, - ты хотела спросить, зачем я это сделала? Ответ достаточно простой. Ты, наверно вчера не заметила, перед тем как прыгать с тобой в воду, я полностью разделась. Верхняя одежда, она и так тяжёлая и сильно сковывает движения. А попав воду, она ещё становится ещё тяжелее и тянет ко дну, не оставляя никаких шансов. Думаю, что ты это ты и сама заметила. Если бы ты вчера не прыгнула сама, ты бы это сделала в следующий раз, когда у тебя было бы соответствующее настроение. И, возможно, меня бы не оказалось рядом. А так, это был контролируемый прыжок. Да, риск был, он есть всегда. Но шансов было куда больше выжить, чем если бы ты прыгала сама. И, теперь ты знаешь, что это такое, как это страшно. Я не думаю, что тебе захочется сделать ещё одну попытку. А вообще, тебя бы следовало как следует выпороть! И пороть как сидорову козу каждые выходные, как меня когда-то!
 Я с недоумением смотрю на неё.  С причиной, по которой мы прыгнули вместе, я была более менее согласна. А насчёт порки я не поняла. Кто её порол, за что? И причём здесь я и наш вчерашний прыжок?
- Пару лет назад я была такая же дурочка, как и ты, - улыбнулась Чайка, видя моё недоумение на лице, - и я тоже оказалась на этом мосту. Причину говорить не буду, да и теперь это уже неважно. В общем, я прыгнула. Когда летела, поняла, что дура, но было поздно. Шансов выплыть у меня не было, течение, верхняя одежда, холод. Я уже попрощалась с жизнью, хотя и боролась до конца. Под мостом ужинал бомж. Увидав меня, он бросился в воду и спас меня. Привёл сюда, в эту хибару. Тогда здесь не было окон, худая крыша, одним словом, развалины. Мужик этот выходил меня, а когда я уже окрепла, драл меня розгами два раза в неделю, чтобы всю дурь из меня выбить раз и навсегда. Перед тем, как исчезнуть, бомж сказал, что свои грехи он искупил, свою миссию выполнил, что теперь это моё задание, спасать таких же дурочек. Оказывается, и он тоже прыгал с моста. Был в коме. А там, наверху, ему дали шанс, но за это он должен был спасать тех, кто, как и он сам, собирались свести счёты с жизнью на этом мосту.
- Бомж ушёл, а я осталась здесь, - продолжила Чайка, - хибару эту мы с девочками отремонтировали, не зря же мы работаем на стройке.
- Ты хочешь сказать, что не я одна решила сигануть с этого моста?! - удивлённо спрашиваю я.
- А ты думала, что все девочки, кто учится в нашей шаражке, мечтали и видели себя штукатуром-маляром? - язвительно спросила она, - вон Оксанка хотела воспитателем в детский садик. Многие девочки, особенно те, что живут в общаге, по той или иной причине, сбежали из дома. У всех сложная судьба. И, кто-то, как ты, не выдержав, приходил сюда. Кстати, помнишь, я тебе сказала, что с этого моста туда не принимают? За последние два года никто здесь не утонул. А до этого постоянно!
- А теперь твоя очередь, рассказать, что тебя привело сюда, на этот мост? - спросила Оксанка, - может мы тебе сможем чем помочь!

[Julia Steinwasen]

***
- У меня был парень..., - начала я рассказывать свою историю, как тут же резко кольнуло в груди, стало больно дышать. Я то, дура, думала, что всё, что между нами всё кончено. Что я ненавижу его и никогда в жизни не смогу простить. А что оказывается на самом деле? Едва я вспомнила про него и всё?! Я всё простила ему и готова бежать к нему назад, упасть в его объятия!
Время лечит? Ха-ха! Оно так меня вылечило, что я готова, только он пальчиком поманит, прыгнуть к нему в постель! Да что там, позовёт, ему и звать не надо, я и так, сама...
Вслух, конечно же я ничего не сказала, только лишь расплакалась. Девочки дали мне воды и носовой платок, вытереть слёзы и сопли.
Выпив немного воды и высморкавшись, я продолжила...
Парня звали Костя. Он был на три года старше. Когда мы познакомились, мне было 14, ему соответственно 17. Он с родителями приехал из города. Его мама, наша, деревенская. В своё время она и её сестра уехали учиться в город. Мама Кости  вышла замуж и осталась в городе. А её сестра, Ирина Ивановна, вернулась в деревню. Сейчас она завуч в школе. Так вот, мама Кости, Ольга Ивановна, работала продавцом в универмаге. Не знаю, что там и как получилось, но на неё повешали большой долг. Её уволили, пообещав, что она нигде и никогда больше не будет работать в торговле. А в милиции, следователь, посоветовал вообще уехать из города куда подальше. Вот они всей семьёй и вернулись в нашу деревню.
Костя был совсем другой, не такой, как наши, деревенские. Он следил за собой, стильно одевался, занимался спортом. Да, он не был высоким, как любят многие девчонки, но в остальном. Да, я как маленькая дурочка, увидав его, сразу влюбилась. На моё счастье, он ответил взаимностью. Мы стали встречаться. Все в деревне знали, что мы пара, дразня нас:"жених и невеста".
Когда мне исполнилось 15 лет, мама разрешила Косте не только оставаться у нас, но и ночевать в моей комнате, в моей постели. Отец был против, но мама сказала, что, если мы захотим трахаться, то найдём время и место. А там может быть грязно, никакой гигиены и никаких резинок под рукой. А дома чистенько, стерильно и резинки, о которых мама позаботилась. Каждый раз, как Костя оставался у меня, на следующий день мама контролировала, сколько резинок осталось. И, если их не уменьшилось, волком смотрела на меня, подозревая, что мы трахались без резинок. Она считала, что если парень остался на ночь у девушки, то обязательно они должны трахаться. Если ничего не было, значит мы поругались и она потом целый день выспрашивала, что случилось. Один раз, сгорая от стыда, я сказала, что просто отсосала ему. Мама улыбнулась и отстала от меня. После этого, каждый раз, когда ничего не было, я так и говорила, правда каждый раз краснела как помидор.
В апреле этого года мы пошли к его другу на день рождения. Да, у него появились друзья среди местных. Уже, когда мы подошли к дому именинника, Костя сказал, что у него нет подарка и предложил подарить меня Ваньке на день рождения. Я едва не поперхнулась. Это предложение было... Но Костя сказал, что я просто станцую с именником белый танец и один танец станцую сама. Да, я хорошо танцевала, я занималась танцами, два раза в неделю отец возил меня в город.  Я разозлилась, но после его поцелуя растаяла и согласилась. Правда спросила у него, будет ли он ревновать. Костя сказал, что да! Но переживёт, а потом ночью отыграется на мне. Я покраснела от одной мысли, как он ночью будет со мной...
Народу было достаточно. Родители Ивана уехали, дав сыну спокойно отпраздновать день рождения. Всё было хорошо, было очень весело. Я не знаю, почему подарки дарили не сразу, может так принято. В общем, когда дело дошло до подарков, все уже были достаточно выпившими. Я, в том числе, мне нужно было выпить, чтобы как следует сыграть роль подарка.
Мой парень сказал, что он дарит своему другу меня. После его слов наступила тишина. Костя включил музыку. Я, освободив стол, залезла на него и стала танцевать. В мой адрес раздались аплодисменты, свист, меня стали поддерживать. Вдруг кто-то крикнул, что подарок положено распаковывать, иначе это не подарок. Все подхватили эту идею. Я думала, что это такая шутка, но нет, все вполне серьёзно требовали распаковать подарок. Я посмотрела на Костю. Он, сначала пожал плечами, а потом кивнул. Я попросила выпить, мне дали стакан водки, до этого я пила только вино. Опять включили музыку и я, наступив себе на горло, стала танцевать стриптиз. А ещё я так сильно разозлилась на своего парня. Эта злость помогла мне, плюс стакан водки. Под свист и улюлюканье, я сняла с себя всё, включая нижнее бельё, которое кинула в именинника.
Я убежала в комнату, меня трясло, несмотря на алкоголь, оставшись голой, я поняла, что наделала. Двери в комнату не закрывались, я не успела перевести дыхание, в комнату вошёл Иван. Он сказал, что принёс мою одежду. Я сказала:"спасибо!", надеясь, что он уйдёт. Но нет, Ванька, подойдя ко мне сзади, обнял меня, его руки оказались у меня на груди. Я хотела заорать, попыталась убрать его руки. А он сказал, что глупо орать, иначе сюда, на крик, придут гости, придёт Костик. Мне никто не поверит, поверят ему, Ивану. Короче, он изнасиловал меня. Не скажу, что мне прямо совсем не понравилось, но поначалу было очень противно, а потом, наверно алкоголь сыграл свою роль.
Иван ушёл, а я осталась лежать на кровати, не зная что делать. По щекам слёзы. Я злилась на себя, а ещё больше на Костю. Это была его идея, значит он был во всём виноват. Он должен был запретить мне танцевать стриптиз, ведь я его девушка. А он этого не сделал.
Пока я так лежала и рыдала, в комнату вошла парочка. Увидав меня, они всё поняли, усмехнулись и вышли. Я испугалась, понимая, что они сейчас всё всем расскажут. И Костя узнает. А потом я психанула, ну и пусть узнает! Это он во всём виноват!
Пока я лежала и размышляла над тем, что произошло и  думала, кто виноват, в комнату вошли два парня. И они воспользовались тем, в каком состоянии я была. Я не сопротивлялась. Хорошо, что они очень быстро кончили. Когда мальчики ушли, я постаралась как можно быстрее одеться, поняв, что за этими двумя придут другие. Я слышала от девчонок, что мальчики так делают, напоив девочек, по очереди насилуют их.
Я успела выйти раньше, чем пришли другие. Я столкнулась с ними и видела их недовольные рожи. Один даже, схватив меня за руку, попытался поцеловать и затащить обратно, в комнату. Но, на моё счастье, он был слишком пьян.
Выйдя в зал, где были остальные гости, я сразу почувствовала на себе взгляды. Я не знала, то ли это из-за моего стриптиза, то ли из-за того, что именник и двое других меня поимели. Я, сделав морду кирпичом, решила продолжить играть роль подарка и стала вешаться на Ваньку. Я видела, как злился Костя, видела как он кипел от злости. Но, когда он ушёл, я не заметила.
Вместе с именинником я провожала гостей. И вот мы остались одни. Он потащил меня в спальню. Отказываться, сопротивляться теперь уже было глупо и я оказалась с ним в постели.

Трахнув меня, он завязал мне глаза, сказав, что меня ждёт сюрприз. Иван вышел. Я ждала, было и страшно и интересно, что он придумал. Но всё оказалось банально, вместо него в комнату вошёл один из его друзей. Оказывается, проводив своих девочек, они вернулись. И теперь, продолжая бухать, по очереди заходили ко мне в спальню. Среди них был и Костя.
Утром я проснулась в постели с Иваном. Отсосав ему, я направилась на кухню. Позавтракав и приведя себя в порядок, я пошла домой. Время было часов 10. Но народу на улицах было на удивление много. Я сразу заметила, как они смотрели на меня, а за спиной называли шлюхой. Мне стало не по себе, заныло снизу живота. Ноги стали ватными.
Отец и мать ждали меня во дворе. Там же стояла лавка и ведро с торчащими из него розгами. Я испугалась и остановилась, понимая, что меня ждёт порка. Меня в своё время часто пороли, но то было всегда дома. С тех пор как я была с Костей, меня больше не пороли.
Мать, подойдя ко мне, назвав меня шлюхой и шалавой, отвесила мне несколько сильных пощёчин. Перед глазами звёздочки, во рту привкус крови. Схватив меня за руку и продолжая орать на меня, мама потащила меня к лавке. Отец приказал раздеться догола. Я, глотая слёзы и сопли, попросила, чтобы не заставляли раздеваться догола и пороли в доме. Но мне сказали, что мне же не стыдно было танцевать голой перед толпой, значит и сейчас не фиг ломаться.
Я стала медленно раздеваться. Отец и мать читали мне нотации, правда я не соображала, что они говорили. Страх перед тем, что меня сейчас ожидает. Хоть и много времени прошло с последней порки, но я ещё хорошо помнила, как это больно.
Когда я всё сняла с себя, родители привязали меня к лавке. Я просила, умоляла, но всё было бесполезно. Отец драл в полную силу. Так сильно он меня ещё никогда не порол. Я орала, пока не охрипла, так, что было слышно по все деревне. Забор у нас высокий, но, как у всех, дырявый. Так что все желающие могли посмотреть, как меня секли розгами по голому телу. Досталось не только заднице. Розга прилетала и на ноги и на спину.
На следующий день в школе все отвернулись от меня, даже подружки. Мне прямо в глаза говорили, кто я такая. Плевали в лицо, на одежду. Мальчишки, те что помладше, один вставал на корточки позади меня, а другой толкал и я падала на пол, а они, называя меня шлюхой, убегали. В раздевалке старшеклассники зажали меня, лапая за грудь, за задницу. Я так испугалась, что они изнасилуют меня прямо здесь. В этот день моя школьная форма выглядела ужасно, грязная и порванная в некоторых местах. Последний урок у нас была физкультура. Я не пошла, ведь надо было переодеваться в присутствии других девочек. Плюс шорты, в которых мы занимались, не закрывали следы от порки на ногах. Мне было очень стыдно и я ушла домой. Естественно, что родителям сообщили. И дома меня ждала ещё одна жестокая порка по ещё не зажившей заднице. Через неделю, перед уроком физкультуры, отец ещё раз жестоко меня выпорол, делая акцент на ножки. Мама специально нашла шорты, которые я надевала на физкультуру в прошлом году. Они были уже тогда мне маловаты, тогда уже не до конца закрывали задницу. И вот в этих шортах, сгорая от стыда и унижения, я вынуждена была идти на урок физкультуры. Я, даже не стала смотреть в зеркало, боясь, что, если я увижу себя в этих шортах, то вообще не смогу заставить себя выйти в спортзал. Исполосованная задница наполовину выглядывала из-под шорт. Надомной смеялись все, показывая пальцами и называя такими словами, что уши сворачивались в трубочку. Это было так унизительно.
В деревне уже называли меня шлюхой прямо в лицо. В магазине продавщица, мама Кости, когда подходила моя очередь, демонстративно говорила:"следующий!", не обслуживая меня. В школе, завуч, тётя Кости. Давала ли она команду "фас" или нет, не знаю. Но с четвёрок и пятёрок я скатилась на тройки и, что ещё хуже, на двойки. А дома за эти оценки меня ждала порка. На экзаменах меня тоже завалили, правда поставили тройки. Наверно двойки ставить завуч запретила. И за эти тройки дома меня опять драли как сидорову козу.
Теперь меня уже пороли едва ли не каждый день. Моя жизнь в одно мгновение превратилась в настоящий кошмар. Я боялась выйти на улицу, боялась идти в школу, боялась идти домой. Я не знала, что делать. Подушка каждую ночь была мокрой от моих слёз. Тогда появились первые мысли о том, чтобы покончить с собой.
После последнего экзамена, после очередной порки, я решилась. Нет, не уйти из жизни. Я решила убежать в город. А ведь я так хотела закончить 10 классов, потом поступить в пединститут, так хотела стать учительницей. Но я понимала, что просто не смогу, не выживу, наложу на себя руки, если останусь. Поэтому дождавшись полуночи, когда все уснули, я вышла из дома. Ехать на автобусе было глупо, родители бы сразу узнали и вернули меня домой, а дома опять порка. Пешком идти слишком далеко. Я решила поехать на велосипеде, его я просто украла, у меня не было своего.
Поехала я по полевым дорогам, стараясь за ночь уехать как можно дальше от нашей деревни. Хорошо было полнолуние и более менее светло. До города я добралась к полудню. Плана, что делать, как быть, куда идти, у меня не было, как не было и знакомых в городе. Я сунулась в приёмную комиссию техникума. Но, у меня не было документов, только ведомость за 8‑й класс. Этого было недостаточно. И попробовала ещё пару техникумов и училищ. Везде одно и тоже, а в одном месте мне сказали, что с такими оценками мне только улицы подметать.
Наступил вечер. Я проголодалась. В последний раз я перекусила утром. Я не догадалась взять побольше еды с собой. Денег у меня тоже не было. Добравшись до парка, я устроилась на лавочке и не заметила, как уснула. Меня разбудил патруль. Документов у меня, кроме свидетельства о рождении и ведомости, не было. Менты решили отвезти меня в участок. Я испугалась, умоляла их не делать этого. Я понимала, что меня отдадут родителям. Ну а там, к бабке не ходи, жестокая порка. Менты согласились в обмен на то, что они меня трахнут. Выбора у меня не было. Естественно, что они увидели следы от порки на моей заднице. Один из них спросил, что я из-за этого сбежала из дома. Я кивнула, а по щекам слёзы. Он посоветовал мне обратиться в спту, сказав, что там, правда до начала учебного года придётся работать на стройке. Но зато комната в общежитии. Естественно, что я согласилась.
Устроившись, я позвонила родителям. Отец сказал:"приедешь, поговорим!". От его слов, от того, как он это сказал, у меня волосы встали дыбом. А мама закричала в трубку:"Когда вернёшься, шкуру спущу!".  У меня задрожали руки и я положила трубку, продолжать разговор я не могла. Хорошо, что я не успела сказать, где я.
Жизнь меня ничему не научила. Через пару месяцев, освоившись в городе, я потихоньку стала забывать о тех ужасах, которые я пережила ещё совсем недавно в деревне. Я встретила мальчика и влюбилась как дура. Игорь, после армии, восстановился в институте, был местным, городским. Я так радовалась, я была так счастлива.
Дура, по-другому я не могу о себе сказать. Вчера мы пошли на день рождения. И у него, как и тогда, у Кости, не было подарка. Игорь предложил, как и тогда, Костя, подарить меня. Мне бы развернуться и уйти. Но, я была по уши в него влюблена. У меня и в мыслях не было, что может произойти что-то подобное. Но, увы, я ошиблась.
Друг этот только пришёл из армии. Вместе с ним ещё два его сослуживца. Они были не местные, но чтобы отметить день рождения, остались в городе. Мне пришлось станцевать стриптиз. А потом именник изнасиловал меня. Не дожидаясь, пока уйдут гости, один из дембелей вошёл в комнату, где была я. Он решил оторваться на мне по полной программе. Сначала я должна была отсосать ему, потом он трахнул меня, а под конец ему захотелось трахнуть меня в задницу. Я очень просила, умоляла не делать этого. Но он сказал, чтобы я не ломалась, что он любит в жопу, что с салабонами, которых он так трахал в армии, ничего страшного не случилось. Было так больно, я едва сдерживалась, чтобы не заорать от боли. А потом он избил меня, потому что на его члене остались следы. Мне пришлось, глотая слёзы, сопли, кровь, вылизывать его член.
Хорошо, что больше никто не захотел меня насиловать таким образом. Правда эти ребята, изголодавшиеся по женскому телу, насиловали меня куда более извращённо, чем деревенские. Они имели меня и вдвоём. Игорь, кстати, тоже присоединился к ним.
А, когда они наигрались со мной, меня просто выставили за дверь. Мне даже не дали одеться, как была голой, так и оказалась в подъезде. Хорошо, хоть одежду догадались выбросить следом за мной.
Собственно вот так я и оказалась на мосту...

[Julia Steinwasen]

***
- Ты можешь пожить здесь недельку, - выслушав мою историю, сказала Чайка, - продуктов хватит. Печку топить умеешь. Здесь тебя никто не побеспокоит, в шараге мы тебя отмажем. Захочешь прыгать, тебе тоже никто не помешает...
- То есть?! - удивилась я. То они меня спасают таким странным способом, то, пожалуйста, прыгай...
- Вчера ты была в состоянии аффекта, ты мало чего соображала, была на эмоциях! Обида, злость, это они принимали решение за тебя! - ответила Чайка, - а если ты, хорошо подумав, примешь решение, то кто мы такие, мешать тебе?
Девочки ушли, а я осталась...
***
- Разрешите вам представить вашего классного руководителя! - говорит завуч мальчикам и девочкам, первоклашкам. Они, счастливые, смотрят на нас, на меня и на завуча, - это Екатерина Викторовна Соколова!