Перепёлкина - староста и отличница

[Mih]

Перепёлкина - староста и отличница

Стоял жаркий летний день, и казалось, что жизнь маленького южного городка совсем замерла. В местном филиале института сельхозтехнологий закончились занятия, аудитории опустели. Только одна группа задержалась на так называемый кураторский час. Куратор группы, как положено, вкратце прошлась по успехам и недочётам в учёбе, потом была решена парочка мелких организационных вопросов, после чего преподавательница поспешила покинуть своих подопечных. Как только она ушла, раздался звонкий задорный голосок старосты группы, круглой отличницы и жуткой зануды Ольги Перепёлкиной: "А вот теперь приступим!". Тут же на дверь аудитории прикнопили бумажку с надписью "Не входить. Идёт воспитательная работа!" и на всякий случай перегородили вход стулом.

"Ну что? - зыркнула Перепёлкина на Лёху Спичкина - И так сплошь трояки, а теперь, значит, ещё и зачёт пересдавать?" Тут Спичкин начал что-то невнятно бормотать, но был остановлен волевым жестом старосты. Он покорно мотнул головой и, спустив штаны, улёгся на преподавательский стол. Ольга взяла в руки скакалку. Несмотря на маленький рост, тщедушная с виду Перепёлкина секла долго и обстоятельно - с таким же упорством и старанием, с каким она делала вообще всё, за что бы ни бралась. Тщетно стараясь не опозориться, Алексей пытался себя сдерживать, но раз за разом впивавшаяся в ягодицы чёрная резиновая скакалка выбивала из него разнообразные странные звуки. Спичкин, выпучив от боли глаза, то булькал, то хрюкал, то взвизгивал, вызывая злорадный смех своих соучеников. Особенно ржали те, чьи задницы лучше других были знакомы с этим чудесным способом воспитания. Но вот порка закончилась, Алексей слез со стола и перед тем, как натянуть штаны, показал аудитории красную, тщательно исполосованную попу. Раздались дружные аплодисменты.

Перепоров всех неуспевающих, Перепёлкина сама заголила зад и улеглась на стол. "Татьяна Николаевна, прошу вас" - потребовала она строгим, учительским тоном. Татьяна, будучи чуток постарше своих однокурсников, считалась солидной, серьёзной дамой. Возомнив себя совсем уже взрослой, она обожала отчитывать и поучать окружающих - и, конечно же, как нельзя лучше подходила для уготованной ей сейчас роли. Дело в том, что староста группы, не жалевшая чужих задниц, также не щадила и собственную попку. "Отличные оценки ещё не показатель. К тому же, нельзя отрываться от коллектива!" - гордо заявляла Перепёлкина. Раздуваясь от собственной важности, Татьяна с чувством глубокой ответственности секла тощие Ольгины ягодички. Несчастная отличница не смела пикнуть. Стиснув зубы, она непроизвольно строила уморительные рожицы, надувая при этом щёки, корчась и морщась. То-то было смеха!

Но сегодня что-то пошло не так. Видимо, дело было в съеденной в студенческой столовой котлете. Прямо посреди экзекуции Перепёлкина вскочила со стола как ужаленная и, теряя на бегу спущенную юбку с трусами, поспешила к распахнутому окну. "Ой, ой, не могу!" - визжала она, держась за живот. Вскочив на подоконник, Ольга сиганула вниз, прямо в заросли шиповника - благо аудитория располагалась на первом этаже. Из кустов тут же донеслись громкие неприличные звуки, а через некоторое время раздался вздох облегчения. Перепёлкина помахала рукой высунувшейся в окно соседке по парте, Наташке - та кинула ей пару тетрадных листков и оставленную в аудитории юбку. Зашуршала сминаемая бумага. Вскоре красная от стыда Ольга вернулась в аудиторию, теперь уже через дверь. Её икры и бёдра были сильно ободраны колючками. Перепёлкина снова стянула юбку: "Татьяна Николаевна, пожалуйста, давайте начнём всё сначала, как будто бы ничего не было. А то мне очень стыдно!" Ух, как же Татьяна её секла! Так что Ольга, как ни старалась, не могла удержаться от истошного поросячьего визга. Но на этот раз никто не смеялся - все сочувствовали бедняжке.

Как ни странно, после того позорного случая авторитет старосты ничуть не упал, а напротив, поднялся чуть ли не до небес. Вдохновлённые её примером, студенты стали подставлять зады сами, не дожидаясь приглашения на порку. Конечно, Ольга в одиночку не справилась бы с возросшим объёмом воспитательной работы, но теперь у неё было полно добровольных помощников, которые с большим энтузиазмом секли своих товарищей и подруг. Однако на успеваемость это так и не повлияло. Вот ведь загадка...

[Ж.Г.]

Тут же на дверь аудитории прикнопили бумажку с надписью "Не входить. Идёт воспитательная работа!" и на всякий случай перегородили вход стулом.

Неинновационно как-то. Я ещё лет в двенадцать представляла себе в школе табло в виде советского (видела в старых фильмах) двухсекционного (для пешеходов) светофора. Примерно такое:


Вы не можете просматривать это вложение.

В данном случае, нижняя секция, конечно, была бы излишня, но можно было бы просто включать красный свет.

С "прихватило" забавно, конечно, получилось: меня, к счастью, не "прихватывало" во время порки ни разу, а то мой отец - не старшая по возрасту однокурсница...

[Mih]

Неинновационно как-то. Я ещё лет в двенадцать представляла себе в школе табло в виде советского (видела в старых фильмах) двухсекционного (для пешеходов) светофора. Примерно такое:
В данном случае, нижняя секция, конечно, была бы излишня, но можно было бы просто включать красный свет.

Не, ну какие световые таблички... Это ж личная инициатива старосты. Неофициально, в свободное время после занятий... И ни про какую порку на бумажке не написано. Типа идут обычные разборки на словах, якобы чтобы просто не мешали. Но подпёртая стулом дверь - это не наглухо на ключ. Как народ прочухает, что там за "воспитательная работа" - будут под дверью толпиться, в щёлочку подглядывать. Кстати, староста специально так сделала, чтобы посторонние как бы ненароком могли увидеть. Хитрая...
Но вообще идея со световой табличкой очень правильная :)

С "прихватило" забавно, конечно, получилось: меня, к счастью, не "прихватывало" во время порки ни разу, а то мой отец - не старшая по возрасту однокурсница...

Тем более, что староста вовсю командует этой самой старшей однокурсницей, как и всей группой. Даже когда сама попу подставляет. Способная она...